Алина уже в третий раз пересказала историю, только теперь Софи.
Ну и не парься из-за этого Максима! Судя по всему, твой Константин много лучше. Да и отношения реальнее получатся, вынесла свой вердикт Софи. Хотя мне все равно не верится, что учителя бывают красивыми, и не ботанами. Говоришь, что он даже очки не носит?
Софи, Константин не мой, Алина уже вспыхнула. Она не понимала, когда ее подруги всех потенциальных парней разделяли на категории, и категория «мой» ей совсем не нравилась. И он не очкарик! Даже если и был бы Короче, нужно говорить, что человек носит очки, а не очкарик.
Брось, пожала плечами Софи. Я же не обзываюсь, это уже категория людей такая. Ты же тоже очкарик. И не обижаешься, когда я тебя так называю.
Это другое, вставила Медина. Она не обижается, потому что ты подруга.
Да, я тоже считаю, если бы кто-то посторонний назвал тебя очкариком, это уже было бы обидно, добавила Жизель. Вот я тоже пользуюсь очками за рулем и за компьютером. Но очкариком я себя не считаю. Это скорее необходимость носить очки.
Хорошо, хорошо! Софи тяжело вздохнула. Только, плз, не будем поднимать эту тему! Лучше расскажите, что там с нашим девичником на следующей неделе, есть идеи?
Глава 4
Лучше скажи, что идешь встречаться с парнем, говорила ей в который раз мать, видя как Алина старалась накрасить себе ресницы, и при этом не угодить себе в глаз.
Мам, я иду с девчонками, констатировала девушка.
Пора бы уже ходить на свидания! в голосе матери чувствовался укор. А ты все с девчонками. Тебе надо уже замуж выходить, а ты еще учительницей работаешь. Ты же знаешь, они почти все остаются старыми девами!
Алина тяжело вздохнула. Этот разговор происходил, чуть ли не каждую неделю. По мнению матери, она уже находилась у черты старой девы. А теперь она должна выслушивать это чуть ли не перед каждым выходом из дома.
Мама, брось свои стереотипы! Многие девушки, которые увлекаются своей карьерой и так не выходят замуж. И притом, мне что на лбу написать «Хочу замуж!».
В любом случае, делать карьеру на более перспективной работе, ты хотя бы зарабатывала много! Какая карьера учителем принесет тебе кучу денег, она начала цепляться к самой ее работе.
Алина не хотела портить себе настроение, и решила, что если будет просто игнорировать мать то она просто будет вести монолог сама с собой и потом совсем перестанет что-либо говорить когда поймет, что ответа не дождется.
Девушка была благодарна за свою работу, пусть это не работа ее мечты. Ее устроила знакомая ее же матери, так как в связи с «вечными кризисами» в человеческом мире, после университета ей было трудно найти работу.
Мать продолжала говорить с ней, точнее, как и предполагала Алина вести свой монолог, который она почти выучила наизусть. Ее мать напоминала ее же учительницу по черчению, когда она сама была школьницей, которая вот так всегда ворчала и вела монолог сама с собой, а ее одноклассники также не слушали ее, и казалось даже и не слышали.
Алина бросила на себя последний взгляд в зеркало, чмокнула до сих пор ворчащую мать и со словами «Я буду недолго», вышла из квартиры. Она набрала в легкие воздух, и улыбаясь в душе, собралась ловить такси.
Один из частников резко затормозил перед ней, она только успела вовремя отскочить в сторону. Открыв дверь машины, она сразу поняла, что не поедет с ним. В голове у нее пронеслись неприятные картинки на тему маньяков-убийц, и она специально заломила очень низкую цену. Потом перед ней остановился поддержанный мерс, и музыка из открывшихся окон сначала чуть не оглушила ее. Там сидели два парня и с оценочным видом, будто она товар, посмотрели на нее и с жадными и голодными глазами, уговаривали подвезти ее бесплатно. Ей, конечно, еще насильников не хватало! Она их еле отшила. У Алины уже портилось настроение. Видимо, в том виде, в который она очень редко наряжалась: платье, каблуки и линзы могли только примагнитеть к ней всяких уродов. Возможно, оставаться серой мышкой безопасней, в особенности для нее. Она уже решилась пройтись дальше и попытать счастья на другой стороне дороги, как резко развернувшись, протаранила кого-то плечом.
Извините, резко сказала она, скорее из вежливости, чем действительно чувствовала себя виноватой.