В этот момент волшебное свечение вокруг нее почти исчезло, сильнее засверкав около ее ладони и плеча герцога.
Что будет дальше, Пакс не знала. Прикосновение к раненому было сродни чувству, которое она испытывала, положив ладонь на поверхность быстро текущей воды: такое же легкое сопротивление и ощущение большой силы, скрытой глубине. Не отдавая себе отчета в том, что делает, Пакс положила вторую руку на другое плечо герцога. Она почувствовала и в себе течение такой же силы, как в теле герцога, с той лишь разницей, что в ней эта энергия текла легче, не встречая сопротивления. Мысленно Пакс попыталась слить эти два потока воедино.
Поначалу она ощутила сопротивление разделявшей потоки границы. Ритм, в котором текла энергия в теле герцога, замедлялся, становился прерывистым и слабым, словно проворно бежавший по каменистому дну ручей вдруг растекся по топкому, тормозящему всякое движение болоту. Обращение к Великому Господину и Геду дало Пакс чувство особого внутреннего зрения. Она погрузилась в этот невидимый поток так же легко, как в воду. Течение беззвучно повлекло ее куда-то вдаль. Мало-помалу Пакс стала ощущать, что языки пламени, плясавшие в ее душе с той давней ночи, проведенной у очага в доме киакдана, стали согревать этот холодный, почти замерзающий поток.
Постепенно герцог стал отвечать на ее прикосновения. Чем бы ни был этот невидимый, но вполне осязаемый ею поток, он стал ускорять свой бег, словно река, набравшаяся сил после впадения очередного притока. Пакс осторожно двигалась по течению в поисках ядовитого источника, отравлявшего энергию раненого тела. Наконец она почувствовала, что нащупала его, и обрушила на источавшую яд язву всю мощь своего волшебного пламени. Ощущение враждебного противодействия исчезло, но в тот же момент она почувствовала сопротивление иного характера. Пакс поняла, что ее пациент приходит в себя и подсознательно противится постороннему вмешательству в свой организм. Почувствовав это, Пакс поспешила закончить сеанс целительства.
Аза герцога были широко открыты. Если в первую секунду он еще выглядел каким-то потерянным и даже чуть испуганным, то через мгновение воля, сила и понимание действительности вернулись к нему. Пакс растерянно отступила шаг назад, сама потрясенная своим даром. Симмит изумленно глядел на нее. Впрочем, не меньшее удивление застыло глазах всех остальных, присутствовавших в обеденном зале. Само помещение было залито светом зажженных ламп и свечей. Волшебное свечение Пакс погасло.
— Что это было? — негромко, но твердо произнес герцог, обводя взглядом зал. Рукою он непроизвольно потянулся к тому месту на боку, где кинжал Арвис нанес ему рану.
— Мой господин, это Веннер…
— Эта так называемая госпожа…
— Пакс единственная смогла…
— Тихо! — раздался голос Арколина, и в помещении воцарилась тишина. — Мой господин! Судя по всему, ваш дворецкий оказался предателем. На кого он работал, нам пока неизвестно, но похоже, что за ним стояли могущественные темные силы. Пакс удалось расправиться с ним. На всех остальных подействовало наложенное им заклятие, и мы были не в состоянии сдвинуться с места, хотя видели и слышали почти всё, происходившее в зале. Кессим убит, а эта… — Он замолчал и злобно посмотрел на Арвис.
— Она ударила меня кинжалом, — спокойно произнес герцог. — Это я помню. Сначала какой-то спор, а затем темнота, и вдруг острое лезвие впивается мне в бок. — Герцог сел на столе и посмотрел на кровь, залившую всю его одежду. — Ничего себе! — воскликнул он. — И никакого шрама. Что это за чудодейственное снадобье и кто из вас так умело применил его? — Задавая этот вопрос, герцог, разумеется, смотрел на Визаниора и Симмита.