Раннее утреннее солнце, отражаясь от глади воды, разбежалось на множество солнечных зайчиков в разные стороны. Они создавали утреннее настроение, которое и так было жизнеутверждающим. Ваня, пытаясь идти бесшумно, спустился к мостку, но не стал для него заходить, чтобы не пугать рыбу. Первый же заброс оказался удачным, крупная плотвица прыгала на крючке. Сняв её, он вспомнил, что не взял с собой ведро для рыбы, поэтому, немного большим и указательным пальцем сплющив голову рыбы, чтобы она не дергалась, повернулся и кинул её в траву. Тут же Ваня увидел кота, который спускался с горы, видимо поняв, куда отправился хозяин. Значит, папа проснулся, раз кто-то кота снова выпустил. До первого «мяу», он успел поймать ещё четыре рыбины, три плотвицы, хорошего размера и маленького окуня, которого он тут же бросил коту. Тот с благодарным трепетом приступил к трапезе.
Ааа-ггия, гггия, услышал Иван непонятные глухие звуки. Обернулся никого не видно, кот с удовольствием разделываем рыбу.
Ау ааа гия.
Снова тот же звук.
На берегу за ним никого не было, а противоположный берег был почти не виден в ярких лучах утреннего солнца.
Аяя, послышалось снова.
Он приложил кисть правой руки полукругом над глазами и посмотрел на противоположную сторону. У края воды прямо напротив него стоял человек, в котором Ваня узнал живущего там же.
Местный дурачок, как его называли некоторые в селе, с детства страдавший слабоумием. Ему было уже почти сорок, а по умственному развитию он не превосходил ребенка четырех шести лет, и во многом даже отставал от него. Его речь стояла из, как казалось почти всем, несвязанных многочисленных звуков. Его мать, которой было уже далеко за семьдесят, ухаживала за ним и лишь она его понимала. Все его способности заключались в том, что он мог гулять по берегу реки. Изо дня в день. Никаких поручений, даже принести воды, она не могла ему дать, потому что он не мог справиться. Практически никогда Иван с ним не общался, а если припомнить, то и вообще не общался. Когда-то он спросил отца про дурачка, и отец рассказал, что зовут его Виктор, и что с детства тот был таким. И больше добавить нечего не смог.
Аая.
Это как-то отдаленно напоминало его имя Ваня, но он не был уверен, что Виктор знает, как его зовут.
Вы ко мне обращайтесь? закричал он.
А, скорее всего это означало «да».
Я слушаю.
Иван снова услышал набор звуков, причём довольно разнообразный, но только вот никакого смысла в этом он не увидел или не понял.
Я вас не понимаю, крикнул он.
Виктор размахивал руками, указывая вверх по течению, и что-то пытался объяснить на своём языке. Ваня повернул голову.
Первой мыслью, которая ему пришла в голову была:
Куда это я попал?
Он не узнал берег, на котором вырос. Всё, что было выше по течению, изменилось. Иван разглядывал изменения и, не соглашался со своим мозгом, который утверждал, что это реальность, а сознание и здравый смысл, пытались объяснить, сами, недопонимая, что к чему, что глаза сломались. Этого не было еще вчера, и за ночь это сделать никто не мог. Органы зрения показывали что-то нереальное.
Вполне возможно, что я еще сплю?
Невозможно.
Иван отложил удочку и неторопливо двинулся вдоль берега в направлении произошедших изменений. Буквально метрах в двадцати выше их мостка, где заканчивалась заводь, берег как будто был прорезан огромным резаком. Будто бы огромный нож или ковш огромного экскаватора срезал поросшие травой берега и сделал из них ровный прямой склон. Срезанная почва осыпалась в реку и местами, там, где срезанная часть оказалась больше, около берега виднелись комья земли над поверхностью воды, с остатками росшей на них осоки. В том месте, где река делала изгиб, создавалось ощущение, что огромный нож вытащили и под другим углом провели снова. Такое же зрелище представало и на противоположном берегу. Иван подошел к срезанному краю берега.
Ровный рез под углом около сорока пяти градусов. Чтобы сделать такое лопатами недостаточно одной ночи. Что это за фокусы?
На изгибе берега Иван увидел человека, своего дядю, который стоял, держась двумя руками за волосы, и смотрел на землю. Что интересного он там увидел?
Привет Вань, послышалось сзади. Он обернулся. Иван Ильич, подпрыгивая на своих протезах, довольно шустро догонял его.
Что это тут произошло?
Здравствуйте дядя Ваня. Я не знаю, сам только увидел.