Сиван не верила в мистику. В молодости они с Бамби пошли к астрологу в Хайфе, сообщили заранее даты, место и время рождения, и, когда приехали, их уже ждали заранее составленные звездные карты.
Ты принцесса, сказала астрологиня Бамби. Твой парень принц, и сын твой тоже будет принцем.
Однако Сиван ждала совсем другая история.
Ты выйдешь замуж поздно, сказала она. Не раньше, чем в сорок. А до этого у тебя уже будет двое детей.
То есть как это? спросила Сиван. От кого?
Он будет чужаком, продолжала астрологиня, пропустив вопрос Сиван мимо ушей.
Кто будет чужаком?
Твой муж.
Что значит «чужаком»?
Не из привычного тебе мира.
Тогда откуда? спросила Бамби. Из Австралии, Аргентины или, может, из Африки? А может, просто бедуин с Синая?
Чужаком и все! отрезала женщина. И он будет намного старше ее. По меньшей мере лет на двадцать.
На этом астрологиня покончила с Сиван и полностью переключилась на Бамби.
Но моя сестра не встречается с теми, кто старшее нее, продолжала протестовать Бамби. То, что вы говорите, не имеет смысла.
Так говорят звезды. А с ними не имеет смысла спорить!
Да забудь ты о ней, сказала Бамби, когда визит окончился. Эта женщина абсолютно сумасшедшая. Я не верю ей ни на грош.
В другой раз, когда Сиван пошла с подругой из университета к прорицательнице из Нетании, которая тоже предсказывала судьбу по кофейной гуще, картам Таро и псалмам, она услышала о сложных и даже жестоких отношениях между ней и ее отцом.
У вас очень сложные отношения, и в них много плохого, заявила прорицательница. Он очень агрессивен по отношению к тебе.
Неправда, изумилась Сиван. Мой отец очень порядочный и тихий человек. И у меня было счастливое детство.
Тогда, наверное, скорректировала свой вердикт прорицательница, учтя полученную информацию, он обижал тебя в предыдущем воплощении, а в этом он пытается это скомпенсировать и исправить ошибки, допущенные в прошлой жизни.
Вдруг, сидя на запятнанном диване в тусклой комнате ожидания с облезлыми стенами, Сиван испытала непреодолимое желание закурить и огляделась, надеясь увидеть забытую кем-нибудь пачку сигарет. Лайла начала курить, когда пошла в армию. Она покупала табак в пачках, папиросную бумагу и фильтры и делала сигареты сама, и когда они с подругами сидели в саду, Сиван иногда прихватывала у нее сигаретку-другую и сама чувствовала себя как девчонка. Однако когда Лайле исполнилось двадцать два, она заявила, что с нее хватит, и с тех пор они курили только во время особенно волнительных бесед.
Дверь, ведущая в комнату Зейнаб, распахнулась, и мимо Сиван прошла предыдущая посетительница, мельком взглянув на нее, но не встретившись с ней взглядом.
У Зейнаб были длинные угольно-черные волосы и густые брови над темными глазами. Глубокое декольте подчеркивало большую грудь. Вся комната, казалось, была наполнена ее присутствием. На столе перед ней лежали горками минералы, кристаллы, ракушки, и стояли миски с бусинами, кусочками бумаги и ткани, среди которых затесалась почерневшая от времени серебряная мезуза и связка головок чеснока. Пародия на мир мистики и колдовства.
Зейнаб выглядела усталой и даже не попыталась улыбнуться, когда Сиван уселась напротив нее, положив папку на колени.
В комнату вошла пожилая женщина с подносом и поставила перед ней две чашки черного кофе.
Сиван достала из папки ваучер лист, украшенный рождественскими картинками и надписями от руки на арабском, сделанными синими чернилами.
Вот, получила в подарок от своих сотрудниц, попыталась она установить с гадалкой приятельские отношения. Они были у вас и остались очень довольны. Сказали, что вы поведали им замечательные вещи.
Губы Зейнаб скривились, вероятно, в попытке ответить улыбкой на услышанную лесть.
Выпей.
Сиван поднесла чашку ко рту.
Что ты хочешь узнать?
Ничего особенного. Простое любопытство.
У тебя есть сестра-близнец?
Н-н-нет, по телу Сиван пробежали мурашки.
Тогда почему я вижу двоих, похожих на тебя, а не одну?
Четырехлетняя Сиван обнимает за плечи стоящую рядом трехлетнюю Бамби движением, в котором видна защита, любовь и забота.
Девятилетняя Сиван и восьмилетняя Бамби едут по берегу моря в тележке, влекомой осликом. Сиван сидит на доске, служащей сиденьем, а Бамби стоит рядом, уперев руки в бока. Они еще совсем маленькие, но в них уже различимы бутоны будущей красоты. Обе загорелые, с длинными волосами и поджатыми ярко-красными губами. Взгляд Бамби вызывающ, плечи Сиван слегка опущены. Айя, их мать, босиком и в летнем платье, идет рядом с тележкой.