Я вмиг позабыл о боли.
А вы знаете о Польше? спросил я.
О Польше? он удивился. Ну конечно же, знаю То есть, возможно, я знаю не все, поправился он. Перечислить всех королей вряд ли смогу. С датами иностранных интервенций у меня тоже плохо.
Он шутил, а я остолбенел.
Постойте, но каким образом? И вы знаете и о других странах?
Странно, вроде бы это не должно было меня удивлять. Я столько читал, писал и дискутировал о фантастической эрудиции сабинян. Но, встретившись с ней лицом к лицу, не смог поверить.
Да, а что тут такого?
А э-э.
Я не знал, с чего начать. Хотелось спросить сразу все. Посмотрев вперед, я увидел, что мои товарищи приостановились и внимательно смотрят на нас, пытаясь хоть что-то понять. Но мой язык знают только в моей стране. И, как выясняется, в Сабинянии. Я сосредоточился, подбирая английские слова.
Скажите. Что вы в целом знаете о нашем мире? Ну, о том, что находится снаружи стены? спросил я на языке мирового гегемона.
Ержи, Тим и остальные прислушались. Треххвостый озадаченно посмотрел на меня, как будто не понимая, чего именно от него требуется.
Ну, знаете ли вы, чем отличается тамошняя жизнь от вашей? попробовал я упростить задачу.
А, это конечно. Он умолк, выбирая формулировку. Там плотно-плотно толпятся люди, у которых очень-очень много прав и свобод, но которые оказываются бессмысленны, потому что у них нет земли, воды и воздуха.
Тим и Ержи переглянулись.
Они привыкли на все иметь право, потому-то они поглотили всю природу, которая у них была, продолжал парень, громыхая своей тележкой. И теперь они страдают от несоответствия: вроде как право иметь все на свете у них есть, но они ничего не имеют. Поэтому теперь они требуют впустить их к нам в Сабинянию, чтобы забрать себе нашу природу. Но так как их очень много, то, если они ворвутся, то просто растопчут и уничтожат все, что вы тут видите. Он показал рукой на окрестности. Или, может, те, кто посильней, захватят себе все, построят дворцы с заборами и охраной, а остальным тем, кто с плакатами у стены оставят один небольшой парк с платным входом. И те опять будут митинговать под окнами дворцов, требуя реализовать их права. Но тогда уж точно ничего не останется. Поэтому, как вы понимаете, нам нельзя их впускать
Скажите, это вам рассказали ваши руководители, или это ваши собственные мысли? перебил Тим.
Треххвостый серьезно взглянул на него.
Мысли ведь не могут возникнуть сами по себе, правильно? Конечно, кто-то мне должен был это сообщить. Или я должен был прочитать, или увидеть в интернете.
Вы заходите в интернет? Читаете книги? Это все правда? воскликнул Марино.
Да.
Насколько часто?
Примерно через каждый месяц у нас бывает неделя учебы. Там и книги, и интернет, и занятия.
Вот оно! Значит, все правда. Свободная неделя после четырех недель труда! Это, конечно, тоже не ахти сколько, но уже многое объясняет. Мы обступили тележку со всех сторон, подпрыгивая на камнях с нею в такт.
А кто с вами занимается? спросил Марино.
Те, кто знают вашу жизнь лучше других.
И вы умеете переписываться в интернете? Знаете компьютерные программы? послышался голос Йоки, которая тоже пристроилась к нашей группе.
Ну, переустановить «Виндоус» смогу, чуть смутился парень. Но чего-то сложнее это вряд ли. Есть другие, кто умеют А переписываться да, что тут сложного. Но в этих переписках много одинакового, поэтому быстро надоедает. Поначалу мне нравилось. Но я писал, например, в вашу «сабинянскую» группу. Под ником Лобито. Может, вы помните
Все разом замолчали. Судя по изумленным лицам, Лобито вспомнил не только я. Ну надо же Это просто невероятно!
Чудеса Я был уверен, что Лобито это какой-нибудь университетский сноб, который закопался в умственных спекуляциях и сроду не держал в руках ничего тяжелее компьютерной мыши, наконец, выдохнул Марк. Но вы уверены, что это что он что это действительно вы?
Треххвостый засмеялся.
Как мне вам это доказать? Ну, помните (ведь Марк Аврелий это ваш ник, верно?), мы еще с вами как-то раз спорили о неграх и китайцах? Помните? Вы меня еще назвали расистом и пообещали никогда больше со мной не разговаривать
Он вежливо улыбался, а Марк смутился.
Да, кажется, что-то такое было. Извиняюсь, если что. Наверное, просто контекст беседы