Э-э, надо сперва понять, есть ли на свете то, от чего, как вы говорите, они отказались, нерешительно сказал я. Так ли много в нашем обществе любви? Ну да, разговоров о ней много, мечтаний о ней алчных, эгоистичных, гедонистичных тоже полно. Но так ли много случаев этой самой большой любви? Именно любви, а не ее символов в виде пышных свадеб или демонстративного сексуального поведения. Сколько людей ее познали хотя бы на миг? Одна пара на сотню или одна на тысячу? Да и мы будем считать статистику только взаимной любви, или «односторонние», безответные любови тоже? Короче, когда вы восклицаете «как можно отказаться от любви ради разума», вы предполагаете, что у нас есть выбор любовь или разум. Но ведь это блеф, нам нечего ставить. Любви у нас тоже нет. Любовь удел избранных. Только они одни имеют право задавать этот вопрос и мучиться выбором. А мы с вами, скорее всего, ничем не отличаемся от этой гиперразумной сабинянки, которая лишь умеренно огорчена, что ее разлучили с женихом. Она, конечно, не испытывает к нему страстного чувства. Это просто спокойная привязанность. Но ведь и мы не можем похвастаться любовью. Просто в нашем обществе принято врать, будто у каждого из нас любовь есть. Ее просто позорно не иметь. А сабиняне не врут
Я перевел дух. Ержи с сочувственной усмешкой посмотрел на меня и хлопнул по плечу:
Ладно, не огорчайся, тебе еще повезет!
Тим не стал язвить, а пожелал подискутировать по существу:
Хорошо, хорошо. А если все-таки представить, что такая великая любовь здесь иногда случается очевидно, статистика таковой везде примерно одинакова то что делать влюбленным, если им запрещают видеться?
Ну, трагедии Ромео и Джульеты ждать не приходится, постарался я оправдаться шуткой. Как мы знаем, в Сабинянии никто не препятствует парам составляться по любви. Ну, продлится разлука полгодика. За это время чувство распалится еще сильней. Ведь и в нашем мире юноши, например, уходят служить в армию, и девушки их ждут
А есть у вас те, кто вообще не работает? уловил я голос Марино, спрашивавший кого-то по-итальянски.
Нет, таких нет. Все работают, медленно, с ученической расстановкой отвечал ему немолодой голос.
Благодаря этому я все мог разобрать. Марино тоже старался спрашивать помедленнее.
А жрецы?
Они тоже много работают.
Но ведь не в поле, не в огородах?
Там тоже. Но кроме этого, у них много другой работы.
А какой именно?
Много.
Я повернулся к Марино и сделал ему знак прекратить. Он понял и кивнул.
Потрясающе, сказал Тим. Каждый из них действительно знает немыслимое количество языков! Причем неплохо знает. Я слышал, как Марк спрашивал вон у тех девушек на иврите, где находятся их компьютеры. Они ему очень четко ответили!
А что ответили? спросил Ержи.
Что это тайна, усмехнулся Тим. А впереди Ченг беседует с парнем-воином, кажется, по-венгерски. Или откуда он там из Венгрии, из Румынии? Короче как возможно выучить столько языков? Даже у нас мало кто на это способен, а ведь мы не вкалываем всю жизнь в поле!
Наверное, это возможно, если все свободное время посвятить этой цели, пробормотал я. У нас в наших городах просто слишком много лишних задач, которые мы сами себе придумываем Хотя, пожалуй, да для этой задачи требуется много досуга. А как справляются жрецы, а вообще не понимаю ведь помимо отправления культа, нужно постоянно заниматься с паствой изучением иностранных языков. И самим их знать! Впрочем
Я задумался и, не заметив большого камня на тропе, сильно ударился об него ногой. Сморщившись, но стараясь не издать ни звука (ведь рядом шли герои вовсе без обуви), я немного приотстал, а затем осторожно похромал дальше, ожидая, когда боль утихнет.
Не хотите ли проехаться? услышал я рядом с собой по-польски.
Во всяком случае, так я разобрал. Подумав о Ержи, я повернул голову и с удивлением увидел Треххвостого. Он снова широко улыбался, обнажая крупные, чуть желтоватые зубы; ему определенно некуда было девать силы. Он сказал еще что-то по-польски, показывая на свою тележку.
Ох, спасибо простонал я на своем родном языке. Все в порядке, я дойду сам
Парень чуть приподнял брови, но быстро сообразил, что ошибся, и перешел на мой язык.
А я было подумал, вы тоже из Польши, как и тот, весело сказал он.
Я вмиг позабыл о боли.
А вы знаете о Польше? спросил я.