Петер вновь задумчиво затянулся и в дыму, видно, разглядел тёмное прошлое.
А дальше что?
Улыбка вернулась на лицо экс-курсанта:
Эти лопухи даже не заключили со мной контракт, рассчитывая, что я никуда не денусь. Сколько они собирались меня держать на минимальной оплате, один бог знает. А тут я познакомился в баре на Санкт-Викторе с Жоао. Жоао давно находящийся в состоянии индивидуальной беседы с Кишаном в купе напротив обернулся, на что Петер поднял руку в знаке: всё нормально. У них, оказывается, месяц как недобор состава, а экипаж уже серьёзно измотан длинными вахтами. Я подумал один денёк, и решил, что хуже не будет. На следующий день я заявился со своими пожитками к старпому и сказал, что наши пути здесь расходятся.
Что, в самом деле? хохотнул Дэн.
Петер хитро прищурился.
Он, конечно, попытался возразить, что де никто меня не отпустит. Но я отправил его в аут, объяснив, что меня никто и не держит, а главное и не может задержать, тем более что документы у меня все на руках, и вообще он может быть свободен. С тех пор я их не видел, имел только один разговор с капитаном по портовой линии. Вот так я оказался на «Звезде Белема». Меня сразу назначили что-то типа третьего инженера. Петер ещё помолчал, потом поплевал за левое плечо, если всё пойдёт по плану, то через год буду первым, а там уже и до старшего не далеко. Так что я уже упакован, а вот у вас будут гонки, кому где улыбнётся удача.
Лесистые холмы за окном кончились, и, только показались домики в окружении садов, как поезд нырнул в туннель метролинии. Темнота стен изредка нарушалась белым силуэтом намалёванных километровых чисел. Свет в купе стал ярче за счёт тёмных окон и рассосавшегося дыма. Музыка по-прежнему прессовала полвагона, за стенкой послышался компанейский смех.
Ничего, глаза у Дэна прояснились, удача нам всегда светит, всё будет хорошо, а сегодня просто отлично.
Айда с нами, предложил Стэнли, «Ночной сорот» сегодня наш.
Ты знаешь, после секундного размышления глубокомысленно выдал Петер, у меня сегодня по плану как раз посещение подобного высокоинтеллектуального заведения.
В окнах стали мелькать огни, предвещавшие подземную станцию.
Странная вещь человеческая память: вроде ты в сознании, совершаешь разные поступки, хотя иногда и не адекватные. Даже когда время постепенно стирает воспоминания о делах давно минувших дней, то если поднапрячься можно воскресить хотя бы образы и смутные ощущения происходивших событий. А иногда из головы вылетают большие куски времени и, хотя головная боль даёт знать об утерянном времени, создаётся впечатление, что последний день ты провалялся на больничной койке с черепно-мозговой травмой, а не отдыхал в лучших традициях студенческого возраста.
Стэнли было повернулся на бок, но тут ему кто-то засветил прямо в глаза таким ярким фонариком, что боль в глазах отозвалась болью в голове, а дёрнувшись обратно, он лбом врубился в стену и получил настоящий удар по мозгам, медленно переходящий в тупое пульсирование вен на висках. Правда через минуту, прижавшись шишкой к стене, и, получая, таким образом, успокоительную прохладу, он осознал что лежит, уткнувшись лицом в какую-то тряпку, а свет окружает его со всех сторон. Стэнли постепенно перевернулся на спину, но открытие глаз решил оставить на потом. Вся одежда, что была на нём сидела совершенно неудобно, и смертельно хотелось окунуться в бассейн с прохладной водой. В конце концов, это стало просто нестерпимо, но приподняться не удалось. Протянув руку за голову, он дотянулся до стальной трубки, она была просто обжигающе холодна. Подтянувшись, Стэнли с облегчением прижал лоб и щёку к железному пруту. Наконец, разлепив веки, он увидел перед собой железную решётку.
На Фимиде соротом называется хитрый зверёк размером с собаку, по повадкам и уму он похож на обезьяну, а видом скорее на белку. Зверь в принципе безобидный, но с одной дьявольской привычкой очень громко вопить в бою за территорию во время брачного сезона. Однако, в экваториальных джунглях живут ночные сороты, которые приспособили эту паршивую черту характера для загона мелкой дичи. Целая толпа соротов с оглушительными криками носится ночью по лесу, в то время как их молчаливые соплеменники нападают из засады. В общем, в тамошних джунглях люди не живут.