Дмитрий Антонов
Утерянное семя 3. Ложный след
Запах Волибора исчез у бескрайних водных просторов.
Странно, думал Сарион, сидя на синем велизарном жеребце. На картах реки тут нет.
Конечно, однажды пустошь обязательно зацвела бы, но чтоб так скоро?
На берегу, куда ни глянь, тянулись вверх камыш и лучезарки с огнецветом, на глубине иной раз плескала рыба, и её скользящие тени Сарион различал под зыбью прибрежных волн, а в небольших заводях обосновались перелётные птицы, восстанавливая силы для длительного странствия на юг.
Сарион спешился, затем потрогал мягкий песок. Жёлтый, с примесью крупинок тёмного стекла, он уже не обжигал и не резал кожу. И тут велизарный заметил ещё более удивительную вещь: чёрные крупинки растворялись в живительной влаге, превращаясь в обычный чернозём! Вот так чудо!
Как такое может быть? Кто может сотворить подобное?
Ответы скрывались в тёмно-синей речной глубине. Если у этой дивной реки и есть хозяйка, то она именно там; стало быть, надобно наведаться к местной берегине да спросить: где это она пропадала последние тысячелетия?
Велизарный принялся колдовать, но, как только древнее слово разнеслось по округе, воды расступились, образовав тоннель.
Сарион умолк. Похоже, его приглашают в гости! Раз так, он развеял велизарного жеребца и смело шагнул в коридор, уводящий в бездну вод.
*
Хватай! крикнул один конюх сармат другому.
Я тебя сейчас так схвачу, грозя кулаком, грозно гаркнул Евпатий на двух конюхов, решивших заарканить пегаса, век не забудешь!
Те остановились в недоумении, глядя на незнакомца в маске ликвидатора.
Но, он ведь может улететь! воскликнул один, пытаясь оправдать свои действия.
Да за него мешок золота дадут! опомнившись, сказал второй. Чур, половина нам за помощь.
Друга не продаю! ответил Евпат.
Да, именно друга. Ведь не только Евпат спас жизнь крылатому коню, которого позже прозвал Рассветом, но и пегас вынес Евпатия, когда Обия вырвалась из заколдованной темницы.
Отбросив воспоминания да сняв рюкзак, Евпат на прощание потеребил пегасу ухо и тихо молвил:
Лети, друг, ты свободен. Благодарю за всё!
Словно почувствовав разлуку, Рассвет встал на дыбы, громко заржал и не хотел уходить: толи от того, что привязался к ликвидатору, толи из-за ведра с овсом, поставленного перед мордой одним из сарматов.
Пусть хоть поест, сказал конюх.
Если захочет, оглядываясь по сторонам, ответил Евпат. А вы, ухари, не вздумайте узду на пегаса накинуть!
Сарматы закивали, бубня, что и в мыслях подобного не было. Кинув им медного грифона за овёс, и убедившись, что намерения конюхов честны, Евпат закинул за спину рюкзак и, раз уж не встретил побратима отца здесь, поправив снаряжение, двинулся к возводимому оплоту, один, а через несколько минут крылатый конь взмыл ввысь и устремился к Небесным горам1. Домой.
Ну, хоть у Рассвета всё в порядке!
Самому же Евпату вскоре предстоит встретиться с одноглазым Лихом а уж кто это, должен поведать главный зодчий новой крепости, некий Мегор.
Странное имя, про себя усмехнулся Евпатий. Хотя, если этот Мегор гипербореец, то нечего странного. Только накой великану забираться так далеко на юг? Видать, тут мёдом намазано?!
Отринув мысли о лёгкой наживе, Руколом продолжал быстро идти по людной дороге к штабу строительства и чем ближе становились стены гигантского сооружения, тем шире и оживлённой делалась дорога. Движение лилось аж в двенадцать рядов: в восемь к оплоту и в четыре от него.
Тут и пленённые бронеящеры Лемурии2, везущие на себе огромные скальные кирпичи, и мамонты Грабара3, волокущие брёвна из южных джунглей, но самое интересное за всем этим молчаливо наблюдали эльфы, нанятые для поддержания правопорядка и отслеживания дорожных ситуаций.
Надо отдать должное, справлялись остроухие со своими обязанностями прекрасно. Впереди один из бронеящеров, взревев, знатно напугал мамонта так, что лохматый стукнул рептилию, свалив поклажу. Огромный кирпич, высеченный из цельной скалы, порвав растяжки, рухнул вниз, туда, где плотным потоком, в три ряда, шли телеги, и если бы не реакция эльфа, который оказался, на счастье, магом, жертв было бы не избежать. Но лесной житель вмиг заговорил разорванные верёвки, и те, захлестнув глыбу, остановили её прямо над головой изрядно перепугавшегося мужика, везущего на стройку продовольствие.