Старший Нори ошеломлённо смотрел на сына, его руки поджались к груди, а челюсть дрожала. Он не знал, что сказать в ответ на срыв ближайшего и единственного родственника, а изобличённая бессмысленность всей работы во время грядущей осады парализовала мужчину, посвятившего всю жизнь одному лишь гончарному делу. Он не был готов к тому, что этот месяц ему преподнёс, и скованный своей беспомощностью остался стоять на месте, пока сын не махнул на него рукой и не ушёл прочь.
Младший Нори зашёл домой, переоделся, поправил поясной ремень и умылся в бадье. Он вышел на улицу и, не тратя ни секунды, пошёл к казармам. Люди вокруг носились из стороны в сторону, женщины рыдали и перебирали вещи, а мужчины заколачивали окна и вытаскивали из тайников давно запылившееся оружие. Дети же, не осознавая происходящего, наблюдали за ними со стороны, некоторые просто играли во дворах, будто ничего в их жизни не изменилось. На улице Нори встретил маленькую девочку по имени Галла для её семьи они с отцом когда-то делали набор столовой посуды. Галла встала прямо перед Нори и с дрожащими поджатыми губами задала вопрос:
Нори, почему все кричат? Почему бегают туда-сюда?
Парень присел перед ней на колено и негромко ответил:
Галла, тебе нужно держаться рядом с мамой и папой. Скоро в этот город придут злые люди, и если они тебя увидят, то сильно обидят. Поняла? Беги скорее.
Девочка несколько раз кивнула, а на её нижних веках заблестели скапливающиеся слёзы. Дослушав слова Нори, она тут же пустилась бежать в сторону своего дома.
Дальнейший путь по каменистой дороге был недолгим, и через несколько минут Нори оказался перед одноэтажным каменным зданием с деревянной крышей, заваленной соломой. У окованной дубовой двери казарм стоял алебардщик, который отстегнул переднюю часть кирасы и поправлял под ней обмундирование. Он заметил приблизившегося к нему Нори, поднял взгляд и сказал:
Я тебя знаю! Сын гончара. Зачем пришёл?
Хочу записаться в стражу, нести дозоры и патрулировать, пока не придёт время защищать город, решительно произнёс Нори, хотя какая-то его часть боялась об этом говорить.
Между героем и трусом порой очень тонкая грань, и Нори сейчас балансировал на ней, опасаясь принять неверное решение. Алебардщик пожал плечами и кивнул на дверь:
После коридора налево, там сидит командир стражи. Тебе к нему.
Нори кивнул, помедлил секунду и открыл тяжёлую дверь. Он зашёл в прохладный каменный коридор, бесшумно прошагал по нему несколько метров и свернул налево, где была комната с письменным столом и угрюмым мужчиной, который что-то медленно выводил пером на бумаге. Дневной свет из окна отражался в его покрасневшей лысине, а с седоватых усов свисала капля пота казалось, он тратил немало сил на документ, которым был занят.
Командир? неловко спросил Нори, поёжившись у двери.
Мужчина поднял голову и осмотрел его.
Гонец? сухо спросил он.
Нет, господин.
Уборщик?
Нет, снова ответил Нори.
Новый писарь, что ли? Наконец-то. Перо держать ты уже обучен, надеюсь? с облегчением спрашивал командир стражи, отложив документ в сторону.
Не обучен, господин, смущённо ответил Нори.
А читать-то умеешь? нахмурился командир.
Нет.
Что же ты за писарь такой, раз не можешь читать и писать?! возмутился мужчина и покраснел ещё больше.
Так я не писарь, господин! Я пришёл записаться в стражу, я Нори, сын гончара.
Командир поднял указательный палец, собираясь что-то высказать, но подумал и опустил его обратно, а вместо задуманного произнёс:
Сразу бы и сказал, а то стоишь тут, изображаешь из себя писаря. Короче! вдруг рявкнул он. В патруль или на стену? На стене смены дольше, но плачу лучше.
Нори почесал голову и неуверенно ответил:
На стену, наверное.
Наве-ерное, передразнил его командир и пригрозил пальцем. В тебе не должно быть сомнений, солдат, враг у наших ворот!
Да, господин, кивнул Нори и выпрямился.
Командир поднялся из-за стола и с прежней резкостью продолжил говорить громко и чётко:
И я тебе не господин, юнец, я старший сержант стражи Аргус Малиарт. Для тебя командир Аргус и больше никак, уяснил?
Уяснил, командир, с лёгким испугом ответил Нори и тут же спохватился. Аргус! Командир Аргус.
Другое дело, скривив усы довольной улыбкой, сказал командир и упёр руки в пояс. Отвечай честно: сколько спал в последние дни?