Мы повернули голову в её сторону, помолчали, потом повернули обратно.
Ренессанс? Да он возник на костях! взревел я
Предыдущее поколение всегда является удобрением! В лучшем смысле этого слова! громко возражала Люда.
Ирка стояла рядом и меланхолично жевала бутерброд, мы продолжали яростно спорить и даже хватали друг друга за одежду.
Людка, если ты его соберёшься бросать скажи мне, доев бутерброд, сказала Ирка и пошла к Лёхе, тащить его на дискотеку.
Мы враз замолчали, сердце билось так, как будто я долго бежал, даже пощупал пульс.
Ого! Как колотится!
Она повернулась и облокотилась на меня спиной.
Ты знаешь, что мне хорошо с тобой?
Догадываюсь
Догадывается он Мне так никогда не было хорошо, ни с кем. Одним надо только меня мацать надо, другие невозможно тупые, третье ни ума ни фантазии, четвертые слишком послушные, словно я им мама. А с тобой мне так хорошо: и поговорить, что раньше мне вообще не удавалось двух слов связать не могли, или какие-то всё шутки плоские были. А с тобой можно и поговорить и . она выразилась матом, но это звучало так прекрасно, что было неотъемлемым глаголом в предложении, она зашвыркала носом, утирая слёзы. И знаешь, что самое обидное, самое гадкое в этой жизни? То, что это уже никогда не повторится! Через десять дней мы разъедемся- и всё! До сентября! Да! Там мы встретимся! Но это будем не мы! Пропадет ковалентная связь так твоя подруга с биохима говорила?
Я был удивлен она знала про мою подругу с биохима, правда, уже бывшую. Я молчал, У меня всего был один вопрос.
Я знаю, она вытерла слёзы и высморкалась в мою рубашку. У тебя есть вопрос, может и не один, но почему-то ты его не задаёшь. Почему?
Боюсь.
Чего?
Спугнуть мотылька, который летает между нами.
Она повернула своё зарёванное лицо ко мне.
Ого! Где взял?
Нигде, сам придумал.
Какой же ты и она уткнулась в мою шею своим мокрым лицом.
Какой же я кто, я не успел узнать, потому как мимо прошла опять Ирка с Лёхой, которого держала за руку.
Учись! начала говорить она Лёхе. До слёз! До истерик! Во как надо! А ты раз воткнул, два вытащил, и это- любовь? Ни слова! Ни полслова!
Лёха стоял с опущенной головой и косо смотрел на нас.
Лёх, сказал я, Расскажи Ирке механику твёрдых тел.
Зачем? Она всё равно ничего не поймёт.
Ирка дала ему подзатыльник.
Тебе говорят расскажи значит будешь рассказывать! А то делаешь только мне одну механику!
И они ушли наверх.
Пошли в душ. Вместе, предложила Люда.
Так горячей воды нет, а под прохладной ты замерзнешь.
Она подняла на меня удивленные красные глаза.
Как нет? Мы всем этажом уже два дня моемся!
Да? удивился я. А нам как сказали, что нет, то мы и не включали кран с горячей водой. Все холодной моемся.
Она расхохоталась
Одно слово мужчины!
Я. Забыл. Закрыть. Щеколду. Я подставил своё лицо струям воды и закрыл глаза. Мы ничего не видели вокруг,казалось, мы были в пустом космосе, в невесомости.Весь мир превратился в струи воды и нервы.
Потом мы пойдём! этот голос вернул нас из космоса в душевую кабину с исписанными стенами и ободранной дверью. Я и Люда резко повернулись: в проеме стоял уже пьяный Лёха, за ним выглядывала голова Ирки. Они с интересом наблюдали за нами. Люда взвизгнула и спряталась за меня.
Скажите, что мы за вами, пьяно проговорил Лёха.
Извини, Людка! Продолжай! крикнула её подруга.
Я набрал полный рот воды и пустил в них фонтан, мокрые, они закрыли дверь. Мы продолжили по совету Ирки.
В нашей комнате никого не было: кое-кто уже перебрался к девчонками из филфака, кто-то задружил с молдаванками- «штукатурками», кто-то был в ночную смену.Сдвинув две кровати, мы лежали лицом друг к другу и перешептывались:
Какой вопрос я боюсь тебе задать? спросил я.
Почему я к тебе первая подошла. Вот какой вопрос.
Да. И почему?
Помнишь, ты проводил у нас, на филфаке,зимой лекцию? Шарик на ниточке приволок?
Маятник. Это было вместо зачета. Провести лекцию по механике на другом факультете.
Ты ещё всякие стрелочки
Вектора
Во-во. Вектора рисовал.
Чертил
Нуда. Полдоски исписал, потом стёр и давай заново писать, и всё про шарик
Маятник
Ага. Маятник. А потом когда закончил, что было помнишь?
Конечно! Кто-то встаёт из ваших и спрашивает: так почему же он качается? Как будто я два часа не объяснял! Вся аудитория ржала!