И стороны обе достойны
глотки друг другу перегрызть!
Кровопролития и бойни
Мне поперек уже стоят!
И не хватает уже крови.
Да будь же проклят день, когда
Когда я родилась! И вышла
на свет же чертов И с крестом!
«Порадуйся, что есть хоть крыша».
Уж лучше б сдали в детский дом!
Уверена все было б также:
«Социопатка». «Психопат».
И: «мазохистка» Точно! Скажут.
Но нервов клетки сохранят
Я бы бесилась точно также.
И ненавидела б весь мир!
И повзрослела б также раньше.
Но лишь не знала б только их!
В сердце
Я ненавижу все ремонты.
Но если б только начала
Я содрала б все эти годы,
оставив разве что тебя!
Тебя. И твою половинку!
Без женщин вам ведь никуда
Вы эталон семьи с сединкой.
Но сердцем молоды Тогда!
Вы заменили: папу, маму
В мир этот вывели, храня!
Накройте же горой из штампов -
вы сделали такой меня!
Мы ценим все, как потеряем.
Я оценила Без тебя!
Но мы ведь оба с тобой знаем,
что не теряешь ты меня
Из поля зрения! Как и маму.
Ты где-то рядом и Всегда!
Могу сказать, хоть запоздало:
«вы оба в сердце. Навсегда!».
«Друг», «подруга»
«Удар по лицу!». Полетели по схеме.
Тарелки и вазы, с цветами горшки
«И все, как назло, в стену. Но! Не по цели».
И шрамы от слов только лишь глубоки!
«Ты бабник, что лайкает каждую бабу».
Ты стерва, с замашками Шерлока Холмса.
«Удары мои по тебе слишком слабы.
Но все-таки, да, не сберег с гвоздем носа!».
Как сразу меняется мировоззрение
«Рисунки твои вот бы скальпелем снять!
Теперь вызывают они лишь призрение.
Ведь каждый рисунок смог бабе отдать!
Забился тогда целиком бы ты в звезды.
Как тот же водила! В знак скольких он сбил.
Да-да, для того ведь мужчина и создан,
чтоб отмечать в скольких бабах он был!».
Так постепенно в нас, капля за каплей,
накапливалось то, что кричало: «терпи!».
А после рванулось! И острием сабли
Так личный наш ад и сорвался с цепи!
Со стороны это как два же торнадо.
Где каждый другому что-то там предъявляет!
Затем с ором и криком: «кому это надо?!».
Но вот я работаю, а тварь (нет) гуляет!
С каким-то придурком парнишкою хилым.
Вначале с одним, а потом и с другим!
С улыбкой щебечет меня чтоб бомбило.
А после твердит, что я «не исправим»!
Да мы же, блять, стоим друг друга, родная.
С чего тебе можно, а мне вдруг нельзя?!
Пусть сковородка твоя и стальная
Но ты и сама понимаешь, признай!
Признайся уже, что во мне тебя бесят -
лишь те отражения твоих же затей!
А не двойной смысл стихов моих песен,
которые писал я когда-то «о ней»!
Я же не знал, чем мне это вернется.
И что спустя время я встречу тебя!
Ту, что вначале со мною смеется.
А после сорвется: «ненавижу тебя!».
Кого я любил считай же по пальцам.
Левой руки! А вот к правой не лезь.
Там занято место одному лишь страдальцу.
Его окольцует скоро золота смесь!
Никого же еще я так не ненавидел -
в пропорции равной, как сильно любил!
В одно то же время. Вариант очевиден!
В котором бы спас и прям тут же убил!
Ты ж знаешь, что это опять повторится.
«Я так не хочу называть тебя другом».
Что-что, а мечта твоя не притворится.
Ты не подходишь под роль ту, «подруга»!
Долг
Не вызывайте мне психушку.
Спокоен я И в адеквате!
Не нужно камер и прослушки.
Побыть с собой побольше дайте!
Я не убью себя, не вскроюсь.
Нужна вода и тишина!
Не потому так долго моюсь.
Я долго моюсь, что Она!
Сидит напротив, утопает
по шею Вижу лишь глаза.
Я в них тону Но она знает.
Знает влияет на меня.
Я в темных омутах теряюсь,
идя на свет ее чертей
И постепенно весь стираюсь
Стираюсь, чтоб остаться в ней.
Она мной жажду утоляет,
по капле выжимая сок
Меня лишь в жар опять бросает,
по коже пробегает ток.
Она сидит, не исчезает
Время ее идет на счет!
Она же этого не знает
Не знает и что ее ждет.
А я все знаю, но лишаю
ее возможности понять!
Сижу спокойно, выжидаю