Человека? переспросил я, отрываясь от тяжких дум, в первый, шепнул я, силясь не разбудить храпящих воинов.
Та не шепчи, не шепчи. Этих сейчас и свист Соловья не разбудил бы. Мои воины отряд особый, передовой. В нем каждый значим, каждый чтим, ни один пуд соли вместе разжевали, посему знаю я их повадки и привычки как повадки и привычки родных сыновей
Воевода Иван! я приподнялся на локтях, можно к тебе в отряд? Ты мне только меч дай. Я не подведу взмолился я, сам не ведая на тот момент чего прошу.
Э, нет, парень. Ты, конечно скороспел, силен и горяч, но рано тебе еще к нам. Это право заслужить нужно. Да и Ульв, как понимаю, привил тебе свое видение мира? Кто на небе?
Бог.
И кто этот Бог? Иисус?
Нет, заупрямился я под испытующим взором голубых глаз оппонента, не Иисус. Он безлик. Он огромен и он сейчас над нашей головой, указал я пальцем на бесконечное небо над зимовьем.
Вот видишь, сынок! Ты не серчай, не серчай, родной, без зла я расспрашиваю. Но чтобы ко мне в дружину попасть нужно крест принять и православного Бога своим спасителем признать. От него сила. От его молитвы, особой молитвы, каждый в отряде стал мне родным братом. Что ты видишь? спросил меня Иван, указывая на странную, выпуклую пластину на груди, закрепленную на кольцах кольчуги.
Ангела, крылья раскинувшего, да с небес спускающегося.
Только у меня ли такой знак, али на всех дружинниках видел?
На всех, воевода Иван! Неспроста?
Конечно. Этот знак и есть отличительная черта наша. Небесный отряд Рязани дружина особая, верная, сильная. Мы врага еще в поле высмотрели, оценили угрозу, и домой поспешили, правда, в сшибках скоротечных много братьев потеряли. А потом и коней быстроногих пришлось оставить, когда дороги стали перекрыты живыми потоками, посему и спешим к стенам родным, в надежде упредить врага, да князя информацией ценной снабдить.
Воевода Иван
Просто дядька, поправил он меня устав от официального обращения.
Дядько откуда отца знаешь?
Мал ты еще, Торопка! Все спешишь выспросить, мчишь куда-то, сломя голову. Много будешь знать скоро состаришься, вновь хохотнул в бороду Иван, намереваясь вернуться на свой пост, уходя от неловкого вопроса, но меня уже было не остановить.
Мир, огромный мир вокруг обнажился во всем своем суровом великолепии. Шестнадцать лет я имел закольцованные круги общения, заключающиеся в деревенской публике и редких, пришлых торговых людях.
Мир, который раньше крутился вокруг Дормисловой Поляны и нескольких соседних деревень окраины, вокруг рассказов отца и воспоминаний матери, оказался невероятно огромен и наполнен странными, уникальными людьми, наподобие воеводы Небесного Отряда и поэтому целый перечень вопросов, рассерженным ульем, вился в моей голове.
Позабыв о своем возрасте, в котором я мнил себя взрослым мужчиной, позабыв об усталости, я кинулся вслед за огромным богатырем, оглашая спящие кусты хрустом промороженного снега.
Кто был первый враг, павший от твоей руки? Что ты чувствовал, дядя Иван? решил выспросить я о наболевшем. К моей радости воевода и не думал скрывать и в память об этом выдающемся человеке и его дружине, я приведу в своих воспоминаниях его историю в назидание предкам:
Давно это было, начал воевода свою речь, Еще до службы княжьей. Я молод был, даже моложе тебя, как пресветлый Князь Рязанский Ингвар Игоревич, зная моего именитого отца, позвал меня с собой в поход, узрев во мне ту мощь, ту звериную силу, которая отроку была совершенно не свойственна.
Я был счастлив так, насколько мог быть счастлив мальчишка, получая желаемое. Отец выдал мне меч, выделил добротного коня, полностью заковал в доспех, но был хмур и зол, приготавливая сына к новой войне.
Отче, спросил я его, думая, что причина его плохого настроения, кроется в скором расставании со мной, я приеду с победой и славой! Я не подведу.
Славой? ответил вопросом на вопрос седеющий отец, славу не добывают в междоусобных войнах. Ты, по молодости своей, думаешь, что идешь в поход за дело правое, но на самом деле вернешься братоубийцей! От того и грущу, что хитрый князь, не склонив мое мнение себе в угоду, смог достучаться до сердца моего взбалмошного сына, возомнившего себя вершителем судеб. Иди Иван с миром и пусть бог хранит тебя! И старайся не лить лишней крови.
Думая, что отец, пребывая в немощи, просто завидует мне молодому и сильному, способному с оружием в руках встретить любого противника, я с чистой совестью, спустя три дня выдвинулся в путь вместе с воинством многочисленным, сильным.