Глава 2
О сущности княжеской власти и политических теориях XIV начала XVI века
Се твердое, и честное, и крѣпкое царство дасть Господь Богъ в руцѣ твои
Из «Послания на Угру» Вассиана РылоВы неста Князя, ни рода княжа, но азъ есмь роду княжа
Слова князя Олега Вещего, обращенные к Аскольду и Диру «Повесть временных лет»2.1. Природа княжеской власти
С момента принятия Русью христианства в 988 г. началось теснейшее взаимодействие светских и духовных властей, охватившее все периоды развития Руси как государственного образования. Характер данного взаимодействия не оставался неизменным и, без сомнения, оказал значительное влияние на объединительные процессы в Северо-Восточной Руси в XIV в. и создание на этих территориях Московского государства к началу XVI в.
Политические идеи о природе княжеской власти эпохи русского средневековья, транслируемые через летописные и публицистические памятники, имеют в своей основе несколько значимых компонентов. Во-первых, начиная с X в. сильнейшее влияние на них оказывает христианство. Духовенство стало черпать в Библии, привезенной на Русь из Византии, материал для своей политической проповеди, и именно через Библию русская политическая мысль обогатилась ветхозаветным и христианским учением о власти в целом и царской власти в частности. Во-вторых, без сомнения, имели место представления о природе власти, возникшие ранее в восточнославянском обществе, и они, в свою очередь, не имели никакого отношения к церковно-христианским нормам и правилам.
Идея о богоустановленности власти, традиционная для всего христианского мира, нашла свое отражение в трудах древнерусских книжников, начиная с первых лет существования христианства на Руси. Впервые данная идея встречается в «Повести временных лет» в рассказе об искоренении разбоя при Владимире I. Текст летописи передает слова, сказанные епископами киевскому князю: «ти поставленъ еси от Бога на казнь злымъ, а добрымъ на милованье; достоить ти казнити разбоиника, но со испытомъ (выделено мной. В.Т.)»[83]. В Никоновской летописи данная история содержит ряд интересных подробностей, касающихся признаков и самой сути власти: «подобает ти со испытаниемъ и разсмотрениемъ злыхъ казнити по закону божественному, а добрыхъ миловати; понеже власть в обоихъ сихъ послушныхъ окормляетъ еже есть страхом и милостию; без сихъ бо власть никакоже пребывает (выделено мной. В.Т.)»[84]. В данном отрывке, во-первых, четко указывается на право князя казнить и миловать, причем это право санкционировано «божественным законом», а во-вторых, отмечается, что власть как таковая невозможна без «страха и милости».
Эти идеи получили развитие в «Слове о законе и благодати» (XI в.), где, повествуя о крещении Руси, митрополит Илларион отмечает, что «не бы ни единого же противящася благочестному его повелению, да аще кто и не любовию, нъ страхом повелевшааго крещаахуся, понеже бе благоверие его съ властию съпряжено (выделено мной. В.Т.)»[85]. Конечно, Илларион не обошел в своем труде и вопрос о происхождении княжеской власти, ожидаемо повторив тезис о ее богоустановленности: «добре же зело и веренъ послухъ сынъ твои Георгии, его же сътвори Господь наместника по тебе владычьству (выделено мной. В.Т.)»[86]. В дальнейшем церковные деятели и книжники продолжали трансляцию этой идеи. Так, митрополит Никифор, обращаясь в своем послании к Владимиру Мономаху, говорил следующее: «князья избрани бысте отъ Бога и возлюблены бысте Имъ»[87].
Проповедь идеи о богоизбранности власти не прекратилась после монгольского нашествия, причем она велась как среди простого населения, так и среди князей. В «Кормчей» XIII в. содержится раздел под названием «Поучения духовника исповедующимся»[88], где сказано следующее: «такоже и к властемъ страхъ имей и любовь: бося ихъ съблюдешися отъ зла Всяка власть отъ Бога» Схожие идеи содержатся в поучении митрополита Алексея (XIV в.), где тот, обращаясь к простому народу, наставляет: «А людская чадь Бога бойтеся, а князя чтите»[89]. Древнерусский книжник, автор жития Александра Невского (XIII в.), в первых строках передает слова пророка Исайи, касающиеся как раз природы княжеской власти: «Тако глаголетъ Господь: Князя азъ учиняю, священни бо суть, и азъ вожю я»[90]. Константинопольский патриарх Нифонт в послании к великому князю Михаилу Ярославичу Тверскому пишет: «Истонно видимъ, яко Богомъ дана ти есть власть и княжение, понеже тщишися и дерьзаеши, ходять людие по правде, въ славу Богу»[91]. Примечательно, что для автора послания характерно разделение власти как таковой и княжения, т. е. власти над определенной территорией.