Александра Барвицкая - Гольяновская весна. Поэзия пробуждения в затворничестве стр 8.

западный ветер  капельками росинок 
задувает под плащ московского марта
круглой радуги поцелуй.

в преломлённых лучах спектральной
атомной нежности  семь влажных
движений губ.

красное  ласковой вязью бежит по сердцу,
срывая с него шелуху одежды
закоченелых зим.
оранжевое  пьянит апельсиновым соком,
ручейком продвигаясь по коже
от кончиков пальцев к шейному позвонку.
жёлтое  щёки румянит солнечным зайкой.
кончик носа щекочет запахом трав  зелёный.
лёгкостью голубое приподнимает ресницы к небу.
синее  нежит запястье, ровняя пульс.

а примостившееся у мочки уха фиолетовое 
шепчет красному своему собрату:
«не прерывай движения,
помни: мы  радужный круг».

я бросаю тебя, как курильщик бросает курить 
двадцать раз ежедневно, давая зарок  к понедельнику.
как бросается солнце в клетушные фонари 
рубным праздником предновогоднего ельника.

как бросаются звёзды с небес на вселенский призыв 
обеспечивать собственной смертью желания Homo.
как бросаются птицы на камни во время грозы.
как с дороги бросаются путники в запахи дома.

как бросаются ИЛы на взлётные миражи 
в беспосадочный взмах  от моей до твоей столицы.
как в сохранности комы  питается воздухом жизнь.
как в молчании  от поцелуев немеют лица.

как бросается море на сушу 
пульсацию плоти
слушать.

я бросаю тебя,
как наркотик,
в тебя
я
бросаюсь

Не ревную к другим странам,
к чужим столицам,
к языкам не ревную странным,
к цветным лицам,
не ревную к чужим песням,
к иным взглядам,
не ревную к дождям пресным,
к вина градам.

Не ревную. Хотя  знаю:
хватило б сил!
Не ревную.  Вручила знамя.
Моё  неси!

Не ревную.  В руках сила:
через края!
Я  Россия.
И я 
единственная
твоя.

В небоскрёбе  в земной Вене 
облака подпирая коленом 
будь 
верным 
любви к людям.
Будь! 
таким же, как я 
тебе  верная.

Наполняйся до дна
воздухом
света 
славой вселенских сил! 
Будет мошна полна
к рассвету,
что бы ни говорил.

Белое-синее-красное  части Я 
Формула счастья.

Воздух  вода  вена
(кровь человека  любви верного).

Верой наполнив морей поля,
дождусь воздуха-корабля.

Ждёт Россия свой парус Алый 
крылом ветра огромно-Малого.

Я провожу прядью по твоему лбу.
Я провожу волосом.
Я хочу слышать
симфонию наших мыслей в твоей голове.
Пока мы ещё немые 
осязать тембр нашего голоса.

Я провожу языком по твоей щеке.
Я провожу языком.
Я хочу запомнить
утреннюю небритость 
не отделимо от имени  родного
и не знакомого.

Я языком пересчитываю
твои щетинки.
Пересчитываю твои щетинки
я  языком.
Задыхаюсь от таянья
подступающего кома
к горлу:
 Дай мне!
Не попрошу многого. Но я..
хочу впитать тебя всеми рецепторами.
Дай выучить наизусть гармонию
нашего первого утра,
взошедшего так ярко, что
Солнце остановилось и, дав зарок
больше не уходить за горизонт,
встало прямо над нами.

Дай оставить
на языке вкусную память.
Я буду её
во рту по утрам мять
во снах,
чтоб просыпаться только в твоих объятиях.

Я провожу рукой по твоей груди.
Я провожу рукой.
Я хочу запомнить.
Пересчитать каждую пору
с той стороны, в которой
бьётся твоя жизнь.

Наша общая вена впадает
в одно на двоих сердце.
В одну впадину.
В одно русло любви втекает живительной влагой.
Дай мне её гладить.

Я провожу ступнёй по твоему колену.
Я провожу ступнёй.
Я хочу запомнить
каждую волосинку под чашечкой
моего самого верного.
Единственного моего.
Запоминаю
всего.
За-по-ми-на-ю

Я провожу локтем по твоему животу.
Я провожу локтем.
Я хочу запомнить
ложбинку, которая раньше была твоим ртом
и, связывая с материнским нутром,
давала тебе первой любви глоточки.

Я провожу по тебе каждой своей клеточкой.
Я трогаю все твои струны.
Трогаю всё.
Но почти невинно.
Я слушаю
музыку нашей с тобой пуповины.