Мать Элиф, забрав весь набор, ушла на кухню, перед этим предложив Мехмету выпить с ними кофе. Заодно они все вместе проверят, насколько кофе делается вкуснее и ароматнее, если его сварить в глиняной посуде!
Элиф встрепенулась, а молодой человек, взглянув на повеселевшую Элиф, не стал отказываться от чашечки кофе. Да и мог ли он отказаться? Элиф была настолько хороша, что рядом с ней у него немного кружилась голова. И как тут помнить о приличиях и делах в лавке?
А когда вы уезжаете в Америку? не глядя в лицо Мехмета, спросила Элиф.
Через неделю, ответил Мехмет.
Так скоро и так далеко! Говорят, что там совсем другие нравы.
Элиф слегка замялась, а потом решительно выдохнула:
И девушки красивые!
Да, нравы другие и девушки, пожалуй, недурны. Но когда в сердце живут синие глаза, которые однажды увидел под платаном, то для других красавиц в нём нет места.
Элиф залилась краской и собиралась ещё что-то спросить, но в этот момент мать позвала их пить кофе. Все чинно сидели за столом, и было совсем не до шуток. Мехмет, сделав пару глотков ароматного напитка, поставил чашечку на стол и, поблагодарив хозяйку за гостеприимство, засобирался по делам.
Зейнеп, а тебе кто-нибудь нравится? спросила Элиф у сестры перед тем, как они легли спать.
Сестра удивлённо приподняла брови.
Ну, в смысле, тебе из мужчин кто-нибудь нравится?
Странный вопрос, сестрёнка, ты что, влюбилась? рассмеялась Зейнеп.
Зейнеп и Элиф, две родные сестры, внешне были очень разными, словно день и ночь. Зейнеп смуглая брюнетка, крутобёдрая и пышногрудая, с тонкой талией и тонкими щиколотками.
«Вся в родню отца», говорили о Зейнеп родители.
А Элиф унаследовала от бабки (матери Небахат) синеву глаз да белизну кожи. Женственность только начала прорисовывать своей кистью овалы на её фигуре, робко прикасаясь к угловатым формам, выравнивая их в мягкий и такой притягательный изгиб.
А вот характер у сестёр во многом был похож: обе они были настойчивы и непреклонны. Касалось ли дело родительского внимания или же игрушки, которой каждая из них желала обладать первой, и ни та, ни другая не собиралась уступить.
Всегда ты вопросом на вопрос отвечаешь, Зейнеп! Не стоило у тебя и спрашивать. Толку никакого!
А какая тебе от этого будет польза, если ты узнаешь, нравится мне кто-нибудь или нет? Если бы я хотела рассказать тебе об этом, то давно бы это сделала! Зейнеп с насмешкой посмотрела на Элиф. А ты даже и не мечтай влюбиться первой! Пока я замуж не выйду, тебе не стоит и думать о парне! Хотя, помечтать, конечно, ты можешь: что тебе остаётся
Знаешь, а ты со своими замашками принцессы, вряд ли когда-нибудь найдёшь себе достойного! Так что уповай только на отца пускай он отыщет тебе жениха! с обидой выкрикнула Элиф сестре.
Хватит шуметь! в комнату девочек заглянул Юсуф. Спать мешаете. Мне в школу рано вставать. Сейчас отцу скажу он быстро вас утихомирит.
Ну, вот ещё один отцом пугает! рассмеялась Зейнеп.
А ты смейся, сестрёнка, пока отец не пришёл! Смейся, смейся, потом не до смеха будет! угрожающе завершил свою речь Юсуф и вышел из комнаты девушек.
После язвительных словесных перепалок и непустой угрозы Юсуфа: когда последнему не удавалось призвать сестёр к порядку, тогда он прибегал к поддержке отца желание откровенничать ушло само по себе. И сёстры, обиженно отвернувшись друг от друга, сделали вид, что заснули.
Утром Элиф проснулась в плохом настроении. А когда настроения нет, всё перестаёт складываться: чай не так заварен, как надо, маслины слишком горькие, сыр малосолёный.
Зейнеп за завтраком посматривала на сестру с усмешкой, мать с тревогой, отец же был слишком занят мыслями о работе и не замечал капризов Элиф. Юсуф к завтраку всегда выходил последним, насколько возможно он оттягивал время подъёма с постели.
Отец быстро позавтракал и на этот раз взял с собой в магазин Зейнеп, чтобы та присмотрелась к его работе. Зейнеп быстро собралась и, не допив чай, последовала за отцом. Помогать матери по дому осталась Элиф. Юсуф ел горячий симит и запивал его чаем, с ногами устроившись в кресле. Он ещё не переоделся к завтраку, сидел в пижаме и зевал во весь рот.
Мать, воспользовавшись тем, что они с Элиф в коридоре были только вдвоём, спросила: