Отец правда не пошёл по стопам деда и прадеда, а вместо этого вступил во всемирно известную банду байкеров "Бандидос", где добился довольно высокого статуса. Затем он сидел в тюрьме за продажу оружия и наезд на полицейского. А когда наконец вышел, решил, что с него хватит этакой жестокой школы жизни и подался в буддисты.
Именно в буддийском храме, где-то в Колорадо, мои родители и встретились. Понятия не имею, что они оба там забыли, но как говорится, "пути господни неисповедимы", ну или что-то в этом роде
После той встречи у мамы начал расти живот. В общем, это был я
Она сообщила об этом отцу, и он, решив, что это его возможность остепениться, сделал ей предложение.
Поженившись, они переехали в Даллас, штат Техас. На тот момент там жило большинство маминых родственников. Конечно, кроме тех, что в Эфиопии и в Японии
Вот в Далласе я и родился. И с самого рождения слышал ковбойские шуточки вперемешку с изречениями Гаутамы Будды.
Нельзя надолго скрыть три вещи: солнце, луну и истину, говорила мне мать. Адам, просто прими себя таким какой ты есть
Не стоит волноваться по пустякам, сынок, поддакивал отец. Это потому, что надо копить силы на те времена, когда наступит полный п****ц.
Вот это его коронная фраза, которую я слышал ещё с тех пор, как лежал в колыбели.
Не представляю откуда папа знал о том, что ждёт меня впереди, но время показало, что он был совершенно прав
Я ещё помню, что, иногда косясь на меня и улыбаясь в свои густые рыжеватые усы, он говорил:
Эх, не быть тебе расистом, сынок. Ты только попытайся, сам же себя за хвост и укусишь.
Его этот факт, почему-то, сильно веселил.
А я тем временем, слыша смех злосчастной судьбы, непосильно страдал.
Я страдал от того, что суеверная няня в детском саду, глядя в мои разноцветные глаза, называла меня "сатанинским отродьем ненормальных буддистов".
Я страдал от того, что меня дразнили в начальной школе, издеваясь над совсем неподходящей мне фамилией.
Я страдал от того, что, когда шли бить евреев, то, зная о моём происхождении, били и меня. И ещё от того что, когда шли бить негров, то, зная о моём происхождении, били и меня. А также от того, что, когда шли бить азиатов, то, зная о моём происхождении, били и меня.
Я страдал от того, что, выделялся, будучи выше всех в классе, а потом, когда все дети выросли, оказался чуть выше среднего роста.
Почему я? спрашивал себя маленький Адам Минамото.
А в ответ звучал лишь воображаемый смех.
Это моя судьба смеялась надо мной, истерично гогоча во всё горло.
В школе я считался очень странным мальчиком и, наверное, поэтому, у меня вообще не было друзей.
Хотя нет. Один всё-таки был
Нет. Не воображаемый друг, а самый настоящий.
Звали его Джордж. Он с девяти лет учился со мной в одном классе, был чёрным и ходил на костылях. Из-за какой-то генетической болезни он едва передвигал ноги, но мне это совершенно не мешало Я даже благодарил бога за то, что послал Джорджу эту самую болезнь, благодаря которой, он стал моим другом.
Мы проводили довольно много времени вместе и клялись друг другу в вечной дружбе, но у судьбы были иные планы.
В тот год, когда нам стукнуло по двенадцать, Джорджу сделали операцию. Он отходил от неё где-то семь или восемь месяцев, а затем выбросил костыли и занялся бегом.
Ещё через полгода он занял первое место в школе и его даже послали на детскую олимпиаду, где он показал отличные результаты и принёс славу не только нашему району, но и всему городу.
Так у Джорджа появилась целая куча новых друзей и надобность во мне отпала сама собой.
Я остался один, но мне было не привыкать
Стараясь не обращать внимание на смех судьбы в своих ушах, я проглотил обиду и продолжил жить дальше.
Оставшись без друга, я окунулся в мир книг. И этот мир был воистину чудесным. Зачитываясь каким-нибудь романом, я сбегал от надоевшей реальности и только тогда был по-настоящему счастлив.
Я "глотал" все замеченные мной книги и очень скоро "прикончил" всю семейную библиотеку. Тогда, родителям пришлось выложиться на постоянный абонемент в "публичку", так называли большую публичную библиотеку, находящуюся поблизости. За исключением тренировок по гимнастике, я проводил там всё свободное время.
Кстати, о гимнастике
Спорт тоже приносил мне радость в детстве.
Точно! Так оно и было Книги и спорт!
Тренеру гимнастической секции, в которую привёл меня отец, было абсолютно всё равно, какого цвета у меня глаза и как меня зовут. Его волновала лишь правильность и отточенность моих движений, а также беспрекословное подчинение на тренировке.