Далее имела место тяжелая сцена с разрываниями, отрываниями, откусываниями, перекусываниями. Как страшный сон: отрывают отрастают, убивают оживают, дерутся не устают.
Прошло много часов, а может дней, все задолбались. Мы смотрели на Дерево. Между нами и Деревом стояли шерстистые и панцирные, когтистые и зубастые и смотрели на нас. Очевидно, время войны закончилось, пришло время торга.
Из дупла вылезла человеческая фигура. Женщина. Но что-то в ней странное как и во всех окружавших нас членистоногих и головоногих как будто она то ли нарисованная, то ли вылепленная. И когда двигается как будто не передвигает ногу или руку, а стирает и перерисовывает. И что-то было в ней похожее на нашего Шамана.
Женщина подошла к Шаману.
Здравствуй, Каменюка!
Здравствуй, Веточка.
О, Мамонт! Это его потусторонняя жена!36 Они взялись за руки и с любовью посмотрели друг на друга. И тут мы заметили, что живность между нами и деревом мордами напоминает женщину и Шамана. Да это их потусторонние дети!
Она сделала детям какой-то повелительный жест и те перерисовались в людей. Люди как люди встретишь и не скажешь, что духи.
Привет, племя моего мужа. Голос и улыбка были хорошо поставлены и приятно официальны. Вам наверное интересно, зачем я вас здесь собрала.
Интересно, пошевелила руками-жвалами Вождь, если тебе голову оторвать, она отрастет?
Разумеется. Всё так же официально доброжелательно ответила Правдивая Ветка. У него же отросла. Она кивнула в сторону Веселого Улитки.
Веселый Улитка, не переставая, потирал обеими руками шею. Дух с челюстями крокодила и телом гигантской пчелы схватил мягкими кошачьими лапками Улиткину голову, откусил ее и бросил. У головы выросли ногокорни, она подбежала к туловищу и приросла на место.
Итак, официально-любезным тоном продолжила Правдивая Ветка, Инспекции Загробных Мест требуется человек на должность инспектора раёв.
Ну уж нет! отрезал Резвый Дуб.
Ты, милочка, не обращая на него внимания, приветливо обратилась ко мне Правдивая Ветка, идеально подходишь для этой должности. У тебя выдающиеся данные.
Хорошо, отчеканила Вождь, родится, вырастет приходите, предлагайте.
Дорогуша, тоном учительницы обратилась к Вожди Правдивая Ветка, чиновник Загробного Царства должен родиться по сю сторону завесы и пройти систему учебных заведений.
Ее тоном стал медово-благосклонным, но твердым и острым как алмазный резец.
Так что, сообщила она, вы пойдете домой, а Мудрый Лютик останется здесь.
Ты ведь согласна, милочка? Всё так же доброжелательно спросила она у меня. Тебе здесь будет хорошо, а твои близкие вернутся домой.
Да. Спокойно ответила я.
А что еще скажешь?
А я нет. Неожиданно вступил в разговор Праща.
Он повернулся к нам.
Ребята, кто хочет есть или пить?
Мы удивленно посмотрели на него и переглянулись.
Вроде нет. Никто. Послышались голоса.
Нам и здесь хорошо. Злобно-торжествующе сказал Праща в глаза Ветке. Мы сыты и нам нравится рвать вас на куски.
Ну что ж, спокойно подытожила Правдивая Ветка, тогда будем рвать друг друга, пока кому-то не надоест.
И она повернулась к своим, чтобы скомандовать к атаке.
О, Мамонт! Вырвалось у меня.
Да, Лютичек, Мамонт возник между нами и ими, обращенный сразу ко всем и к каждому.
Духи почему-то пришли в ужас и ничком попадали перед ним. А вот люди почувствовали, что это кто-то неимоверно большой, однако не страшный. Мы стояли, воткнув глаза в Мамонта. Только Шаман рухнул на колени и опустил голову.
Справедливость. Выдохнул Шаман. Инспектору раёв Радостному Водопаду пора на пенсию.
И Правдивая Ветка решила вопрос интригой. Констатировал Мамонт.
Я никому не солгала. Откликнулась Ветка, всё еще лежа лицом в траву.
Ага. Саркастически обронил Мамонт.
Хитрая Береза и Неговорящий Праща! Скомандовал он.
Да! Отклинулись мои родители.
Вы хотите, чтобы ваша дочь дожила до глубокой старости, даже до четырех полных рук и родила много детей и ваш род не прервался?
Да! Торопливо и решительно ответили они.
Ты обратился Мамонт к Шаману остаешься здесь. Идёте в мир Правдивой Ветки, живёте там, наслаждаетесь обществом друг друга.
Да. Откликнулись Добрый Корень37 и Правдивая Ветка. Они уже стояли обнявшись одной рукой и смотрели на Мамонта.