К-к-какого шевалье?
Гуляющая публика остановилась, с любопытством рассматривая сценку. Кое-кто уже заключал пари как далеко улетит гость после пинка охранника. А гость всеми силами пытался этого полета избежать.
Я не знал!! Мне матушка сказала обратиться к гос ой к господину шевалье! Я Поль! Поль Пифо! Гос ой, шев ой, его милость всегда были добры к нашей семье!
Пифо, говоришь? Что ж, посмотрим, какой ты Пифо. Детина продолжал удерживать гостя на весу.
Зеваки, а тем более спорщики, были разочарованы молодой человек все-таки отправился в полет, но, к сожалению, не на улицу, а в дом. Так что траектория осталась неизвестной, а пари неразрешенными.
Ренард сидел за рабочим столом, обложившись бумагами, готовя очередное финансовое коварство, представлявшееся весьма себе перспективным, сулившим немалый доход. Собственно, работа практически была завершена, осталось сделать несколько пометок в документах, и можно наконец расслабиться, выйти из кабинета и посидеть у камина с бокалом хорошего вина.
В этот момент в дверь постучали что за черт?! Все домашние знают, что беспокоить хозяина во время работы нельзя! Только в крайнем случае. Или сейчас он и есть?
Чего надо? Ренард даже не попытался скрыть раздражение. Еще чего, пусть все знают о его недовольстве, расслабились тут, распустились.
Ваша милость, тут к вам пришли Здоровяк охранник попытался уменьшиться в размерах. Смешно. Видать, всерьез страшится хозяйского гнева, что есть хорошо.
Кто? Вот так, кратко и грозно. Пусть боятся, слугам полезно.
Вот. Оробевший бугай поставил перед собой незадачливого гостя. Говорит, что он Пифо, а вы изволили приказать, чтобы гостей с такой фамилией не сразу взашей гнали.
Взгляд Ренарда по-хозяйски пробежался по Полю, мол, что это за чудо такое, взъерошенное?
Ты откуда? В голосе ни намека на радушие.
Из Руто, это деревня такая, гос ваша милость.
К Люси Пифо какое отношение имеешь?
Так она моя матушка, отправила к вам, сказала, что возьмете меня на работу, к делу приставите ну я в общем вот Парень неловко развел руками.
Ренард подошел, за подбородок поднял лицо юного гостя вверх, долго и внимательно вглядывался. Наконец, тяжело вздохнув, спросил:
Ты хоть что-нибудь делать-то умеешь, горе мое?
Конечно! И дрова колоть, и за лошадьми ухаживать, даже кучером могу, правда-правда!
Кучером Всю жизнь мечтал завести себе такого мелкого кучера. Ты хоть буквы знаешь?
А как же! Поль оживился. И читать, и писать, и арихметику знаю, матушка меня всему научила! А я еще и по-кастильски, и по-островному говорю.
Тоже матушка научила?
Зачем? Через деревню-то нашу дорога на Париж проходит, по ней всякие купцы едут, да в гостинице, что старый Обэ держит, останавливаются. А их и обслужить, и обсчитать ой, рассчитать надо. Вот оно как-то само и узналось.
Ну, если само узналось, тогда так. Ты вот что, братец, Ренард обратился к охраннику, отведи-ка нашего гостя на кухню, скажи, чтоб его накормили, а потом в каморку, ну, ту, на втором этаже, пусть отдохнет. А попозже попрошу Эльвиру, пусть проверит, какую-такую арихметику он знает. Тогда и решим, чего с ним делать.
Через час, накормленный до отвала, Поль спал на узкой кровати в тесной комнатушке, а домочадцы азартно судачили, пытаясь понять, с чего это хозяин не выгнал его за порог, а накормил и даже спать уложил. Под перекрестный огонь их любопытства попал несчастный охранник, впустивший в дом нового жильца.
Да не знаю я, кто он таков! отбивался он от осточертевших уже вопросов. Три дня назад хозяин получил какое-то письмо, которое сразу сжег, а нам приказал, если пожалует кто с фамилией Пифо, то такого не бить, а сразу привести к нему. И все, отстаньте уже от меня!
Споры слуг были долгими и жаркими, но к единому мнению уважаемое общество пришло лишь после того, как проверять знания Поля отправилась сама младшая дочь хозяина Эльвира, с недавних пор баронесса де Безье. Вердикт уважаемого собрания был однозначен юноша является внебрачным сыном шевалье де Ренарда, признавать которого он не будет, но посильное участие в его судьбе примет непременно.
Наутро Поль Пифо был приглашен на аудиенцию к его милости шевалье де Ренарду. Шевалье сидел на кровати в ночной рубашке, высоченном ночном колпаке, на ногах красовались шерстяные носки ядовито-оранжевого цвета. При этом он принял столь горделивую позу, что выглядел важно до умиления.