Микроволновка отрывисто звякнула, сообщая о том, что еда готова, и Динне пришлось отвлечься от своих мыслей; через тридцать минут пора выходить на работу. Девушка открыла дверцу печки, вытащила тарелку с котлетой и картофельным пюре, поставила её на стол и подошла к чайнику.
Как только она стала наливать кипяток, со стороны коридора послышался звук поворота ключа в дверном замке вероятно, дядя вернулся.
Привет! крикнула Динна из кухни, слегка выглянув. Убедившись, что это Филипп, она добавила:
А я как раз убегаю.
В квартиру зашёл мужчина среднего роста спортивной куртке и джинсах. Его потрёпанный вид и усталый взгляд указывали на длительную переработку: их смена должна была закончиться ещё утром. Но в полиции не бывает чёткого распорядка дня сотрудники нередко проводят в офисе несколько суток и почти не видят дом нормальная практика для тех, кто стоит на страже порядка. Девушка никогда не дожидалась своего дядю с работы и частенько задерживалась сама.
Здравствуй, голос мужчины прозвучал печально, не как обычно. Динна отвлеклась от своих дел, выглянула в коридор и внимательно посмотрела на дядю: его лицо казалось бледным.
Что случилось?
Филипп в изумлении приподнял бровь, как будто она задала очень странный вопрос.
А новости ты не читаешь?
Он был взволнован и зол непонятно на кого.
Главные новости я на работе узнаю.
На работе, значит
Динна не любила смотреть федеральные каналы и листать статьи, где каждое известие могло стать поводом для разочарования. В свободное время (если оно появлялось) она читала художественную литературу и отдавала предпочтение фантастике неплохой способ отвлечься от реальности. Но, похоже, реальности с каждым днём становится всё больше.
Дядя Филипп придвинул к себе стул и сел; его племянница осталась стоять. О неприятностях Динна предпочитала узнавать на ногах.
Сегодня в десять с лишним утра был ограблен сейф Центробанка. Украдено всё подчистую.
Девушка недоверчиво нахмурилась.
Как?
Вся техника вышла из строя на пять минут. Если быть точнее, на четыре минуты пятьдесят четыре секунды. За это время грабители вынесли всё.
О, господи, Динна присела, встревоженно глядя на дядю и забыв про свою еду. Это же банк в самом центре Москвы?
Да, он. Главная новость на сегодня.
Профессиональные хакеры на такое не способны? Это точно эспесы?
Конечно. Любое отклонение от работы системы у них под сигнализацией, но ни одного сигнала не прозвучало. Затем камеры просто включились, дверь в одно из хранилищ была открыта, внутри пусто.
Кто-то силой мысли отключил технику?
Других объяснений просто нет.
Какая сумма?
Два миллиарда долларов.
Сколько?! Динна даже не представляла такие числа.
Все деньги как будто растворились в воздухе, продолжал Филипп. Средь бела дня в районе Центробанка не смогли поймать никого.
Не представляю, как это возможно без одарённых. Гору наличных скрыть просто нереально.
Полиция перекрыла все дороги, проверила все грузовики, все фуры, даже бетономешалки. Мы пошли проверять внутри, допрашивать персонал. Ничего. Ни следа.
Вышли на кого-нибудь?
Нет, абсолютно. Единственное совпадение наш с тобой коллега Марк, который выключает технику силой мысли, но во время преступления он был с нами. Ты его сегодня увидишь, он остался на вашу смену.
Вы подали запрос в ВОЭ? Что там говорят?
Сейчас опрашиваем всех эспесов в округе, которые могли бы это сделать. Пока у всех есть алиби.
Тебе надо поспать, сказала Динна, уставившись на затёкшие веки своего дяди.
Тот вздохнул.
Разве что на часок. Потом поеду к Корнелии, посмотрю, как она учится, он встал, громко отодвигая стул, и направился в спальню. Динна вскочила, на мгновение забыв про Центробанк.
Филипп, подожди!
Да? он развернулся вполоборота в дверном проёме.
Зачем тебе сейчас ехать в школу, тем более ночью? Ты был там два дня назад.
Я хочу проверить её успеваемость.
Она нормально учится.
Что-то я в это не верю, отмахнулся он и проследовал в свою комнату, на ходу расстёгивая бомбер.
В этом и проблема, Фил! Динна двинулась за ним. Ей шестнадцать лет, а ты не можешь доверить ей такую незначительную вещь, как успеваемость по предметам!
Она должна учиться хорошо, несмотря на сильную усталость и нежелание спорить, дядя оставался непоколебим.