Вставай, засоня. Танцевать пойдем. Только чур от меня не отходить, глазами по сторонам не стрелять!
Кир сделал грозный вид, на что я лишь улыбнулась.
Обещаю, прохрипела чуть сорванным голосом.
Любовник на это самодовольно хмыкнул, закатила глаза и поспешила в ванную. На этот раз собиралась долго и с удовольствием, игнорируя нытье скучающего Кира. Пусть пощелкает телеком, пока приведу себя в порядок. Кружевное белье, предусмотрительно спрятанное впопыхах во внутренний карман рюкзака. Новое платье черное, облегающее, в меру открытое и короткое. Чулки, легкий макияж и яркая помада. А волосы просто распустила. Пока весь день с пучком бегала, они сами уложились в волнистые локоны. Вышла из ванной и получила восхищенный вздох.
Может, ну их эти танцы?
Кир моментально покинул уютное кресло и направился ко мне.
Нет, нет, нет! протестующе выставила руки. Сотрешь!
Озабоченный на это расхохотался, но сжалился.
Хорошо, пойдем. Ночной Париж во много раз интересней магазинов и парков.
Так и оказалось. Клубы чередовались с тихими барами, сумасшедшие танцы с отдыхом под чтение стихов от уличных поэтов, ревнивые переглядывания с безумными поцелуями. В отель вернулись под утро. Едва стащив платье и смыв кое-как косметику, я рухнула в постель и уснула еще до того, как Кир вышел из душа. А утром проснулась от потрясающего аромата кофе. Любовник завтракал на маленьком балкончике, увитом розами. Для меня круассан и кофе тоже нашлись. Жадно сжевала все, до чего смогла дотянуться под насмешливые взгляды Кира. А когда допили кофе, Кирилл поставил передо мной подарочный пакет.
Что это? настороженно поинтересовалась.
Подарок, загадочно улыбается во все тридцать два.
В пакете обнаружилась коробочка, а в ней сережки. Небольшие, изящные и удивительно красивые. Взвизгнула от радости и побежала к зеркалу примерять.
А поцеловать? понеслось мне вслед возмущенное.
Все воскресенье гуляли по различным музеям и выставкам, что меня сильно удивило и озадачило. Не похож Кир на ценителя искусства, но он не выглядел делающим одолжение. Я и сама от живописи и скульптуры очень далека, хотя понравилось безумно все, что удалось посмотреть. Стало темнеть и пришлось вернуться в отель. Собрали вещи, сдали номер, но в аэропорт было рано. Попыталась загрустить, но Кир привез на набережную. Речная прогулка по Сене напрочь отбила желание печалиться. Напротив, получилось очень романтичное прощание с городом влюбленных. И с нашими идеальными выходными.
4. Лида
Две недели после возвращения усиленно училась и столь же страстно мечтала о новых встречах с Киром. Он, видимо, тоже остался в восторге от поездки, потому что видеться мы стали значительно чаще. Вскоре в голову мне пришла идея проверить собственные догадки и чаяния. Для начала поинтересовалась у любовника, как продвигается их сотрудничество с отцом.
Все нормально, Лид, ответил спокойно и продолжил целовать мои пальцы.
Только недавно смогли оторваться друг от друга, и я здраво рассудила, что более удачного момента не будет.
Я тут подумала очень надеюсь, что мой голос не дрожит.
Ммм? Кир перешел к чувствительному месту на сгибе локтя.
Решила, что надо сказать отцу. Что я выросла, что у меня есть личная жизнь. Понимаешь?
Понимаю. Давно пора, тебе двадцать один скоро.
Кир целовал меня, увлекаясь все больше, а я изо всех сил пыталась не выдать разочарования. Не на такую реакцию рассчитывала. Очевидно же, что если хочу рассказать о своих отношениях папе, то и про Зайцева рано или поздно могу сказать. Но его это, похоже, совсем не беспокоит. Либо считает, что не раскрою личность любовника, либо ему плевать. Но я-то папу хорошо знаю, если на роман со студентом он еще может закрыть глаза, то взрослый мужчина в моей постели его вряд ли устроит. Да он будет в бешенстве!
Кирилл так и не прокомментировал мои слова. Ни в этот день, ни в последующие встречи. Начался октябрь с его затяжными дождями и тоскливыми библиотечными вечерами. И я все чаще стала задумываться, что Кир не тот мужчина, ради которого стоит рисковать хорошими отношениями с отцом. Я могу лишиться доверия и финансирования со стороны родителя, а любовник просто скроется в тумане после скандала. Возможно, он просто ищет способ отделаться от сотрудничества с генералом Третьяковым. Что-то же говорил о том, что это распоряжение начальства, а не его желание