I.1.7. Поздно. Приходит казнь.
Встречный ветер в лицо. Письма.
Всего их будет четырнадцать,
А собравший их Рыжий (Руссо).
* * *Согласно одному из толкований данного катрена, речь о Великой французской революции, вспыхнувшей во Франции в 1789 году. Бездарность власти, экономическая неустроенность, неурожай, безработица, голод это и многое другое заставило французский народ восстать против находившегося в ту пору у власти правительства. Идейным вдохновителем случившегося историки называют франко-швейцарского философа, писателя и мыслителя эпохи Просвещения Жан-Жака Руссо[16]. В 1762 году философом был опубликован труд «Общественный договор», начинавшийся фразой «Человек рождается свободным, но везде он в цепях». Руссо полагал, что издавать законы и принимать решения, как лучше жить обществу, должно само общество, сам народ. И именно народ называл он словом «суверен» лицом, которому принадлежит неограниченная власть. Подобное было неслыханной дерзостью, ведь до сих пор сувереном называли только королевскую особу.
Мысли Руссо были с удовольствием подхвачены французским революционером Максимилианом Робеспьером[17], впоследствии вошедшим в мировую историю в качестве одного из вождей французского восстания и очень неоднозначной личности.
Родившийся на севере Франции, Робеспьер рано лишился матери она умерла, когда Максимилиану не было еще и шести лет. Отец его повеса и игрок оказался в долговом плену и не нашел лучшего выхода, чем сбежать за границу, оставив на попечение родственников троих малолетних детей. В юности Робеспьера прозвали Римлянином за стальной характер. Получив образование в Сорбонне и став юристом, Максимилиан добился немалых успехов на законодательно-правовом поприще, вошел в коллегию адвокатов Франции, а затем занялся политикой. Он стал одним из тех, кто горячо поддерживал казнь короля Людовика XVI.
Робеспьеру было чуть за тридцать, когда он стал лидером Якобинского клуба и все газеты Франции начали печатать выдержки из речей молодого политика.
Если прежде два политических течения Франции, такие как жирондисты[18] и якобинцы, находили общий язык, то вскоре их прежде цивилизованное взаимодействие сошло на нет. После убийства друга и соратника Робеспьера Жана-Поля Марата[19] Максимилиан и его однопартийцы устроили переворот, отстранив некогда бывших соратников от власти.
Недаром века спустя историки назовут Робеспьера спорной фигурой. О прежде гуманном и патриотичном революционере заговорят как о тиране и убийце, то, что прежде увидели в нем как жажду справедливости, теперь будут считать заносчивостью и ущемленным самолюбием. Очищая Францию от предателей, Максимилиан, не дрогнув, отправит на эшафот бывших своих союзников, среди которых будет его друг детства 34-летний Жорж-Жак Дантон[20]. С тяжелой руки Робеспьера за время якобинской диктатуры будут казнены сорок тысяч человек, среди которых ученые, политики, ведь Робеспьер позволял брать под стражу всех, кто недостаточно любил свою страну.
Однажды человеком, недостаточно любящим страну, стал он сам, таким его увидели его же однопартийцы. Для того чтобы покончить с массовым террором, нужно было покончить с Робеспьером. Вместе с Максимилианом казнили еще два с лишним десятка его соратников.
«Лезвие упало. Головы Робеспьера, Кутона[21] и мэра Флерио-Леско[22] были показаны народу под аплодисменты присутствующих», читаем мы в Википедии.
Но почему же два с лишним десятка соратников, если в катрене Мишеля Нострадамуса указано число четырнадцать? Толкователи уверяют нас: Нострадамус ошибся.
Дело Дрейфуса
Есть и еще одно толкование данного предсказания. Кто-то из специалистов увидел в катрене знаменитое дело капитана Альфреда Дрейфуса[23].
В декабре 1894 года во Франции только и говорили, что об этом злосчастном судебном процессе: французский офицер Дрейфус был обвинен в шпионаже в пользу Германской империи и приговорен к пожизненной ссылке.
История началась с того, что в конце 1894 года в Генеральном штабе Франции таинственным образом исчезли секретные документы. Вскоре пропавшие бумаги были обнаружены начальником военной разведки Юбером Анри. Найдены они были не где-нибудь, а в мусорной корзине германского военного агента, подполковника Максимилиана фон Шварцкоппена.