Работает, говорю тебе! Система эта, с дежурствами. Раньше каждый сам свой двор охранял, да и то, только ночью. Днем на стариков надеялись, что успеют за мужиками послать. Да все равно грабили.
Мутанты?
Они самые. Они ж лентяи, не работают, знают только как воровать, да убивать.
Убивать?! Из-за еды? ужаснулся Аян.
Нее, они развлекаются так. Головорезы, что с них взять. Убийцы, насильники. Саббит отмахнулся от лошади, норовившей укусить его за раненное ухо.
Но откуда они? И почему среди них только мутанты?
Как откуда, рождаются ведь. Вот родился у семьи уродыш, куда его девать? Людям показывать стыдно, да и Табель не позволяет. Вот и таскают в степь. Свои уже подбирают, выращивают.
Своих детей? ахнул Аян. В Шахрае мутации встречались крайне редко. Ему тяжело было представить, как ребенок, рожденный с таким трудом, будет брошен на произвол судьбы. Только бесчувственные дикари, лишенные понятий человечности, могли поступить так. Да что это за ужасное место, в котором он оказался?
Угу. Жалко, конечно, малюток, но так уж принято. По закону их усыплять надо, да кто ж своего дитя на такое отдаст.
Усыплять?! Аян задохнулся. Да что это за ужасное место, в котором он оказался? Но, Саббит Ведь детей и так немного
Где это немного? Глянь, сколько чумазых бегает!
И правда, перед ними только что пробежала орава малышей. Сначала Аян решил, что это та же компания, которая встретила их у входа в деревню. Но тут один из детей бойкий малец с петушиным пером за ухом, удивленно присвистнул при виде чужака. Нет, это были совсем другие дети. И все они были примерно одного возраста от трех до восьми лет. А значит, где-то должны быть подростки и совсем младенцы. Аян нахмурился.
А как много, м-м-м, как много детей бывает в ваших семьях?
Ну и вопрос. Саббит хмыкнул и почесал коротко стриженную голову. Да кто как народит. Вон у этих, он показал на дом слева, с синей крышей. Во дворе носились двое ребят, пяти-шести лет. На крыльце, оперевшись на сухую палку, сидела старушка. Она жевала продетую между редкими зубами соломинку. Трое или четверо. Еще одного ждут, кажется. Туда дальше дом, там постарше люди живут. У них семеро детей, у самих уже семьи. А у кого вообще нет, не дал им Бог. У нас не ограничено, сколько хочешь столько рожай. Прокормить бы!
Семеро! Аян не мог представить, чтобы у шахрайской семьи родилось столько детей. Наверное, табличку с их портретом повесили бы в спальне у Губернатора. И все же количество детей не уменьшало чудовищность отношения к новорожденным: усыпление или кощунственная передача мутантам. Вся сущность Аяна протестовала услышанному, однако мозг зацепился за кое-что другое.
Но почему у вас так много, Саббит? Как же он запнулся. Неизвестно, что знали о Вакцинации люди на поверхности. Что, если в их истории не сохранился этот период, или местные запомнили его как-то иначе? Саббит, а сколько у тебя детей? Аян решил перевести разговор на более безопасную тему.
Лицо его собеседника потемнело.
Если б у меня семья была, жил бы я сейчас в общежитии? Ну, а чего спрашиваешь тогда, неожиданно вспылил бакеец. Очевидно, о себе Саббит не хотел рассказывать. Иди вон, молча, надоела твоя болтовня.
Их общежитие находилось в глубине деревни и было куда старее, чем дома на главной улице. Двухэтажное строение с облезшей штукатуркой, слепыми окнами и деревянными дверями. Перед зданием был разбит скудный палисадник с полуиссохшими цветами, еле достающие Аяну до лодыжек. Узкая лавочка с облупившейся синей краской зазывала прохожих упасть в ее кривые объятия.
Ближайшая дверь была распахнута. В проходе, подпирая косяк, стояла невысокая полноватая женщина в бледном голубом платье и косынке, надетой набекрень. Ее невероятно смуглая кожа блестела под солнцем. Жесткие курчавые волосы, обгоревшие на концах, собирала яркая косынка. Женщина жевала круглый зеленый фрукт и, сузив глаза, наблюдала за приближающимися мужчинами.
Кого это ты мне привел, Саббитушка? Где нашел? Ох, како-о-о-о-й Она задрала голову и поставила ладонь козырьком, чтобы солнце не мешало ей осмотреть гостя.
Аян, это Ниса. Она в нашем общежитии завхоз. Ниса, это Аян, Инспектор его послал к нам, тут будет жить. На, возьми, он протянул домоправительницей заверенный документ.
Та, по-кошачьи улыбаясь и не сводя взгляда с Аяна, забрала бумажку.