Ну, ты тоже, что ж теперь. У всех свои недостатки. от ответного ехидства он всё-таки не удержался.
Эсбэшник зло поджал губы:
Отвечайте на вопросы, не надо умничать. А то сейчас пешочком на остановку пойдёте.
Марат заметным усилием воли сдержался.
Я ответил за Россию воевать поехал.
Националист, что ли? не унимался армянин.
Марат вновь пожал плечами:
Мм имперец, скорее. Но в партиях не состою, и вообще ни в чём таком
Эсбэшник при слове «имперец» напоказ, с издевкой хмыкнул, но никакой реакции от Валеева не получил и раздражённо придвинул к себе обходник. Резкая, нервная роспись, рука толкает листок по поверхности стола в сторону кандидата, но тут же отдёргивается обратно. Вместе с листком.
Да, а в Сирию зачем пытаетесь поехать?
Деньги нужны.
Конкретнее?
На первоначальный взнос по ипотеке хочу заработать.
Эсбэшник кивнул и толкнул обходной лист в сторону Марата.
Свободны.
Валеев молча забрал обходник, поднялся и вышел.
Последний из друзей, тем временем, попал на приём к коллеге армянина по чекистскому цеху этот был постарше и поупитанней, с не очень ухоженной эспаньолкой.
Помимо внешних отличий от коллеги, он ещё и не имел привычки читать анкету вслух, вместо этого молча пробегая строчки глазами и озвучивая лишь заинтересовавшие его моменты.
Почему «Интеллигент»?
Шарьин скорчил гримасу «ну, вот так вот»:
На Донбассе ребята прозвали. Наверное, читать потому что люблю, книжки таскал с собой всё время.
Понятно А на жизнь чем зарабатываешь, что-то я не очень понял?
Антон мысленно вздохнул момент был скользкий.
Копирайтингом в основном.
Брови эсбэшника поползи вверх, и Антон развил мысль, не дожидаясь вопроса:
Тексты пишу для рекламы, различных презентаций и тому подобное.
Его собеседник задумчиво пробарабанил пальцами по столу:
Типа журналиста, что ли?
Тон слова «журналист» не оставлял сомнений в том, что, по мнению эсбэшника, это что-то неописуемо мерзкое куда хуже педофила и почти так же отвратительно, как прокурор.
Не-не. Шарьин энергично потряс головой. Журналист это другое совсем. Они проводят расследования, выискивают там всякое-этакое а я просто рекламу на заказ пишу. Про разные товары.
Хм обладатель эспаньолки не выглядел окончательно убеждённым. У нас тут с этим строго. Не надо ничего писать, а то будет мучительно больно за бесцельно прожитые годы. И просто будет.
Я в курсе. Антон кивнул с максимальной искренностью, которую мог сымитировать.
Ну ладно. Что, как платят-то за этот твой копирайтинг?
Ответ начался с тяжёлого вздоха.
Да не то чтобы очень, особенно сейчас. Иначе я бы этим и занимался, а не сюда приехал.
Эсбэшник кивнул с сочувствием, кажется, даже не полностью притворным.
В партиях и всём таком [неопределённо-негативный жест] не состоишь? На газеты-телеканалы-информагентства не работаешь?
Не-не. судя по разгладившейся складке на лбу эсбэшника, Антону удалось выдать нужную пропорцию искренности и лёгкой обиды «в каких гадостях меня подозревают».
Хорошо на Донбасс почему поехал?
Ответ на этот вопрос у Шарьина был заготовлен заранее:
Ну был какой-то патриотический подъём тогда сами же помните, наверное?
Собеседник кивнул с приличествующим вопросу выражением, и даже пробормотал что-то типа «Да-да, помню-помню, а как же».
«Индифферентно» эсбэшник хмыкнул. Обычно либо очень любят, либо так не любят, что аж кушать не могут.
Антон пожал плечами и соврал:
Я на это как на погоду смотрю. Сейчас плохая, потом может хорошая будет, а может и нет. Но поделать всё равно ничего нельзя, а жить-то надо.
Эспаньолка задумчиво качнулась в молчаливом согласии, на чём проверка и завершилась.
Проверку прошли все, хотя кое-кого (например, Байрамукова) расспрашивали въедливее остальных. Видимо, помогла поломка полиграфа по слухам, пока шайтан-девайс работал, на него отправляли каждого четвёртого.
Кандидаты вновь переместились к штабной казарме, дабы попасть на приём к кадровикам, но тем пока было не до новичков перед штабом сгрудилось полторы сотни мужиков в камуфляжах, «горках», гражданке и различных комбинациях всего вышеперечисленного. Гора рюкзаков и баулов подсказывала, что намечается передислокация.