Теперь иконописец чудо создаёт,
Он к Истине за собой зовёт,
Любовь, вера и надежда отражены
На иконе, где лики освещены
Этот уникальный случай имел место быть в нашей современной суматошной и далеко не идеальной жизни. Вы можете и не поверить в то, о чём повествует моя история, но я уверена, что она заставит задуматься над многими привычными вещами и поднимет вам настроение
Трофим Леденцов в тот вечер, как и обычно, хотел пропустить занятия в художественной школе. Молодому человеку восемнадцати лет, между прочим, как отмечали педагоги, талантливому художнику, намного больше было по душе развлекаться с друзьями и своей девушкой, Диной, пить пиво или энергетики на скамейке, рассказывать смешные байки друзьям, но только не заниматься серьёзно каким-то делом. И внешность юноши тоже говорила об этом: зелёная чёлка и кожаная куртка выдавали в нём любителя музыки Виктора Цоя и безудержного веселья в ночных клубах.
Иван Данилович Леденцов, отец Трофима, человек спокойный, мужественный, набожный, видел по внешности сына, что тот не на учёбу идёт, а снова в ночной клуб, но лишь тяжко вздохнул. Дело в том, что после изнуряющей до головокружения трудовой смены пожарника пожилой крепкий мужчина не находил в себе сил для серьёзной беседы с сыном, а кричать или выяснять отношения кулаками было не в его характере.
Ты когда домой придёшь, Трофимка? спросил отец непутёвого сына.
Бать, я только к утру приду, работы много отчеканил Трофим готовую отговорку.
Иван Данилович только покачал головой со словами:
Я же вижу, что ты не на занятия в художественную школу, а в ночной клуб идёшь с Диной и друзьями! Зачем лгать родителям? Не хорошо это! Пойми, не хорошо! А завтра воскресение, кто на службу в церковь пойдёт?
Ну, вы же с мамой! уже в дверях выкрикнул Трофим.
Иван Данилович обратил тоскливый взор на жену, учительницу русского языка Евгению Станиславовну.
Что будем делать с тобой, дорогая? С сыном теперь толком и не поговоришь: не хочет и слушать, а как-то в церковную жизнь входить ему нужно, да и дело своё искать, не даром Господь притчу о зарытом таланте рассказывал
Евгения, прибирая скромную квартирку, с горечью отвечала:
Какая ему церковь? Какое ему дело жизни? Он слова-то такие, в своих клубах танцуя, забыл! Взрослый уже, пусть сам разбирается!
Иван, казалось, потускнел от такого ответа, а потом вдруг, словно по взмаху Ангельского крыла, пришла мужчине идея:
А что, если он со мной на смену пойдёт? Может, пример отца образумит его!..
Тем временем Трофим танцевал с Диной и друзьями в дребезжащих огнях ночного клуба. Нездоровый, пьяный смех заглушал музыку
Дин, вот я не понимаю, как родители тебя сюда каждый день отпускают! с удивлением спросил Трофим у своей девушки.
Девица с синей стрижкой с неприятным смехом ответила:
А что, завидно? Предки твои, что ль строгие?
Нет, не особо строгие, просто не могу объяснить попытался ответить Трофим, но Дина перебила его:
Ты просто не признаёшься, что они в церковь ходят! Все это знают! Не переживай, смеяться над тобой не буду!
«Просто иногда мне кажется, что мама и папа в своих стремлениях быть верующими правы» подумал Трофим, но не сказал это вслух.
Веселье в ночном клубе продолжалось до утра, до первых лучей зари шаталось здание клуба от неприятной музыки и танцев. Когда же Трофим пришёл домой, то застал лишь овсяную кашу с маслом и бутербродом и записку: «Мы ушли в церковь. Завтрак на столе».
Почему-то в этот момент Трофиму стало особенно горько: он чувствовал укор совести из-за того, что не идёт вместе с родителями в церковь. Даже не прикоснувшись к завтраку, Трофим лёг отдыхать
Два дня пролетели незаметно, а потом Иван Данилович предложил сыну:
Сынок, Трофимка, поехали со мной, посмотришь, как пожарники работают, увидишь отца в деле
Трофим распахнул глаза от удивления, взялся за подбородок и спросил:
А зачем мне это? Безопасно ли там? И, что ли, каждую смену пожары бывают?
Поверь, совершенно безопасно, ты же спасать людей не полезешь в огонь, нужно это, чтоб ты профессию себе выбрал, присмотрелся к делу нашему, да и о смысле жизни задумался. А что ответить на твой последний вопрос, я и не знаю. Никогда не подгадаешь, когда Господь пошлёт тебе испытание или подвиг, и окажешься ли ты готов к этому
Слова отца вызвали у Трофима интерес, и юноша воскликнул: