Откройте же дверь, Арон, это неудобно, там человек стоит.
А что вы будете проверять, слесарь?
Трубы
Арон Маркович открыл дверь. На пороге стоял Сударь. Он осторожно переступил порог, судорожно вздохнул и сказал:
Здравствуйте.
Здравствуйте.
Мне бы кухню посмотреть. Только если вы заняты, я могу попозже.
Кока крикнул из комнаты:
Вы надолго?
Минут десять.
Тогда пожалуйста.
Арон Маркович неотступно следовал за Сударем. Кока достал из футляра скрипку и стал играть Брамса, расхаживая по комнате. Слесарь начал стучать чем-то металлическим, и Кока поморщился, потому что металлические звуки ложились на Брамса и делали музыку страшной словно из фильма кошмаров. Кока перестал и крикнул:
Арон, где вы?
Мы на кухне.
Идите сюда!
Администратор вошел в комнату.
Поезжайте и заказывайте билет на завтра, сказал Кока, и одновременно закажите на Симферополь, я из Томска улечу работать в деревню. К морю.
Я же знал. Вы добрая и обязательная умница.
Когда вы вернетесь?
Через час.
Хорошо. Я пока поработаю.
Арон Маркович улыбнулся, посмотрел на Коку своими близорукими глазами, тронул Коку за плечо и, ступая на цыпочках, пошел к двери. Кока снова начал играть Брамса. Дверь хлопнула, Арон Маркович ушел. В квартире остались два человека: скрипач и убийца.
Плохо с ЛенькойК оперативному дежурному по управлению позвонил следователь из прокуратуры.
Послушайте, сказал он, я второй день ищу Садчикова или кого-нибудь из его группы.
Они все на происшествии.
Я понимаю. С делом я ознакомился, я ж к их делу подключен.
Ясно.
Вам ясно, а мне не совсем. Вы знакомы со всеми обстоятельствами?
Знаком.
У меня тут один щекотливый вопрос. То вы нам покоя не даете, требуете постановление на арест, а то в данном случае преступник разгуливает на свободе и даже, видите ли, экзамены сдает.
Это вы о ком?
О Самсонове.
Так он же мальчишка.
Семнадцать лет мальчишка? Я в семнадцать лет руководил раскулачиванием, дорогой товарищ Очень это все мне странно. Папашу ответственного боитесь, что ли? Брать его надо, этого сыночка. Барчук, зажрался, на уголовщину потянуло, нервы пощекотать Не понимаю я вас, товарищи дорогие, не понимаю
Это что, Садчикову передать?
Да уж, конечно, не скрывайте.
Ладно. Передам. У вас все?
Вообще-то, да. Вот только, может быть, у вас там парочка билетов на завтрашний «Спартак» осталась? Я тут с ног сбился
Присылайте кого-нибудь, у нас еще есть.
Ну спасибо большое. Счастливо вам. Сейчас пришлю. Пока.
Пока.
Дежурный вздохнул и полез за папиросами. «Жаль мальчишку, подумал, закуривая. Кто в камере ночь посидел, у того седина на год раньше появится. Эх, глупость людская!»
Администратор волнуетсяАрон Маркович стоял на троллейбусной остановке и чувствовал, как в нем росла непонятная тревога. Он не мог понять, отчего это происходило. Сев в пятый троллейбус, который шел к центру, он подумал: «Это, верно, к сердечной спазме. Погода меняется».
Устроившись у окна, Арон Маркович откинулся на спинку жесткого сиденья и положил ногу на ногу. Закрыл глаза и потер веки. И вдруг с поразительной четкостью, словно на линогравюре, увидел лицо человека. Оно было зеленым из-за того, что он тер веки. Зеленым, четким и жутким.
«Кто это?! ужаснулся Арон Маркович. Какой ужас, боже мой!»
Он открыл глаза и сразу же вспомнил, что лицо это принадлежало слесарю, который пришел к Коке.
Остановите троллейбус! крикнул Арон Маркович и побежал к выходу, расталкивая пассажиров острыми локтями. Товарищ водитель, остановите машину, товарищ водитель!
Вы что, гражданин, сказал водитель, не оборачиваясь. Как же я остановлю троллейбус, если остановки нет?
Послушайте, меня надо выпустить, мне надо немедленно вернуться!
Да не кричите вы! рассердился водитель. Будет остановка и выйдете. Нечего панику пороть. Не на пожар!
Какой вы черствый человек, сказал Арон Маркович, а там за это время может случиться ужас!
«А может быть, это я оттого, что меняется погода? снова подумал Арон Маркович. Может быть, я сам себя пугаю?»
Но он все время видел лицо слесаря, его пустые, совершенно белые глаза без зрачков и длинные руки, чуть не до колен.