Кира Диллинджер - Там высоко

Там высоко

Кира Диллинджер

© Кира Диллинджер, 2022

ОГОНЁК

У Эйдена было мало радостей в жизни. Он жил в пансионе, соседи в котором не отличались дружелюбием, ходил на работу, которую терпеть не мог, отсылал крохи зарплаты родителям, зная, что те их обязательно пропьют, и каждый день надеялся, что когда-нибудь что-то изменится. У него не было друзей, только коллеги, с которыми он здоровался и прощался, пожимал им руки по утрам и забывал их имена к вечеру.

Чтобы не сойти с ума, Эйден разговаривал. Сам с собой, с техникой, со своим котом, которого лелеял. Кот был рыжим и тощим, несмотря на хорошую кормежку, а еще очень говорливым и ласковым, и часто по вечерам Эйден устраивал с ним целые беседы, обсуждая ситуацию вокруг. Эйс (так звали кота), отвечал ему частыми «мяу», и Эйден был безумно рад, что у него есть такой собеседник.

Еще Эйден любил разговаривать с огнем. Он делал так с самого детства, с тех самых пор, как отец брал его с собой на охоту. Костер трещал и издавал уйму необычных звуков, и Эйден пытался копировать их, смеясь и раздражая отца глупостями, а как-то раз, когда отец в очередной раз замахнулся, чтобы отлупить его за ребячество, из костра вылетела обугленная щепка и угодила отцу в глаз. Тот долго орал и ругался, и в конце концов залил огонь водой из ведра и утащил Эйдена домой, но Эйден почувствовал, что в огне было что-то родное и доброе. Куда добрее отца. С тех пор, где бы он не видел огонь, будь то крохотное пламя зажигалки или подожженная кем-то мусорка во дворе, Эйден тихо здоровался с ним себе под нос, чтобы никто не подумал, что он сумасшедший.

Иногда, в дни невыносимой тоски и грусти, Эйден брал Эйса, надевал на него купленную специально шлейку, и они шли в лес неподалеку, чтобы разжечь костер и посидеть погреться. Эйс никогда не старался убежать, напротив  всегда оставался рядом, неизменно мурча и вглядываясь в всполохи пламени, и Эйдену казалось, что кот такой же рыжий, как и костер, будто они родные браться. Эйден даже думал, что они подружились: Эйс пытался ловить редкие искры, вылетающие из костра, а огонь игриво завивал ему усы, если Эйс подходил слишком близко.

Время от времени Эйден брал в лес бутылку вина. Пил из горла, рассказывал про жизнь и обязательно делился, выливая в огонь понемногу, чтобы не затушить, а когда приходило время возвращаться домой  всегда извинялся, и говорил, что вернется вновь, а затем аккуратно заливал тлеющие угольки.

У Эйдена был его кот, была работа, которую он не то, чтобы любил, и было с кем поговорить. Ему этого хватало. Больше всего на свете он боялся потерять все то немногое, что имел, и поэтому, когда мимо него промчалась пожарная машина, первое, о чем он подумал, было «пожалуйста, пусть это не у меня», но подойдя к пансиону он почувствовал, как сердце его упало в пятки. Пансион горел. Пламя быстро распространялось, выбивало окна, пожирало все на своем пути.

Эйден рванул вперед, но его тут же остановили люди в форме.

 Туда нельзя,  рявкнул мужчина, отвесив Эйдену грубую пощечину.  Жить надоело?

 Там мой кот!  заорал Эйден тому в лицо.  Там мой кот!

 Его уже не вытащить!  прокричал в ответ мужчина.  Отойди и не мешай людям работать!

Он оттолкнул Эйдена, и тот безвольно опустился на колени. Жар от огня долетал до лица, а осколки от взорвавшегося окна оцарапали ему щеки. Это было его окно. Огонь добрался до его квартиры. Эйден понял, что по щекам текут горячие слезы, смешиваясь с кровью из порезов.

 Пожалуйста!  заорал он, закрывая глаза и громко всхлипывая.  Пожалуйста, прошу, только не Эйса! Прошу тебя!

Никто рядом не понимал, к кому обращается Эйден. Для всех он был просто обезумевшим от горя мужчиной, а он продолжал повторять «пожалуйста» все те часы, что ушли на тушение пламени. Пансион сгорел дотла. Даже когда дым улегся, никому не позволили войти внутрь: слишком шатким и дряхлым было здание еще до пожара, а теперь все могло рухнуть от любого шороха.

 Пожалуйста,  еще раз хрипло повторил Эйден, размазывая по лицу копоть и всматриваясь в обугленное здание.  Пожалуйста.