Как тут и был, улыбнулся майор, поворачиваясь к Олегу, разве что немного болтаться будет. Что за черт! Простите великодушно, Ваше Превосходительств вырвалось само.
А что такое, Алексей Степанович? Кот едва удержался, чтобы не подскочить к Назаркину, и не выхватить у него из рук клинок.
Да вот, майор, судя по покрасневшему лицу, не на шутку напрягся, не шатается ведь ничуть. А главное вылазить не желает!
Вот! старший лейтенант Котов назидательно поднял палец кверху; безмолвно, конечно, и ты уже, Алексей Степаныч, с Ножиком говоришь, как с живым!
Он все же вырвал ножны из рук майора; да тот и не сопротивлялся. Но рот в изумлении открыл, когда увидел, как Котов легко, без всякой натуги вынул клинок, и опять загнал его в «норку», и так несколько раз.
Входит, и выходит, вспомнил он к месту грустного ослика Иа, входит и выходит.
Действительно, опомнился майор, как это у вас, Ваше Превосходительство?
Об этом не думай, Витязь на службе посмотрел вверх, в лицо подчиненному, строго, и в то же время с капелькой заговора; даже подмигнуть решил было, но передумал, это забота не твоя. Лучше мне такие же ножны найди
Так возьмите эти, Ваше Превосходительство! с жаром воскликнул Назаркин, а я себе на складе другие получу. У меня с этим клинком никаких особых воспоминаний не связано. Я и прицепляю его к поясу только по большим праздникам, да еще четырежды в год, когда торжественно батальон в очередной раз с Кавказа встречаем.
Олег, кивнув, и продолжая «играть» с холодным оружием, поблагодарил майора, решив было задать еще несколько вопросов, раз тот так разговорился.
Для общего развития, думал Кот, ну, и пригодиться может кто знает? К примеру, был ли он сам на этой войне, и каково оно там. Ну, и про праздники неплохо было бы разузнать. Впрочем, об этом и в «Интернете» материалы найду. Заодно и поищу, что там про награды княжества Московского пишут, и как эта самая церемония проходит. Малая, что подчеркнуто. Чем черт не шутит может быть, и вправду нацепят что-то красивое на грудь; с золотом и брульянтами. И что при этом говорить? Не «Служу России!», конечно. Здесь Единой и Неделимой нет. Как раз разделена на двенадцать частей.
От майора к концу этого внутреннего монолога даже эха от шагов не осталось. Ну, и сам Олег рванул почти бегом вслед за ним радуясь, что так много времени осталось на тренировки; те, что он теперь в одиночестве проводил на полигоне.
Если не считать, конечно, новиков но эти на сам полигон даже ногой не ступают, после моего нечаянного «эксперимента» с лесом. Ну, и про камеры наблюдения забывать не следует. Впрочем, последние определенно не видят потоков Силы; главное насколько они теперь стали мощнее. А пассы руками, или шевеление губ это любой пацан изобразить может. Вот еще что у майора не спросил. Нет ли здесь умельца, что рукоять моего Ножика под егерский сможет замаскировать. Тогда вообще без проблем я бы без него никуда ни шагу. А что имею право! На службе, как никак. Даже оклад положили
В результате клинок в ножнах оказался в рюкзачке, едва поместившись в нем по диагонали. Там же оказался и мешочек с десятком золотых «аккумуляторов». С ними Олег тоже надеялся поэкспериментировать. Он сбежал по лестнице, в уверенности, что внизу его ждут «Вепрь», и четверка дежурных новиков. Они и ждали, но кроме них еще и Сергей Федорович Масалов, продюсер; юркий настолько, что едва не попал под ноги несущемуся по холлу Коту. Хотя, учитывая нынешнюю разницу в массе тел, неизвестно еще, кто кому попал бы под ноги. Хотя Сергей Федорович и не был отмечен крупными габаритами. Но и это невеликое, округлое тело, казалось, было полностью переполнено отчаянием.
Ваше Сиятельство, Олег Георгиевич! буквально возопил он, все же удержавшись на ногах в каком-то шаге от Наследника Котовых; и то лишь потому, что сам Кот успел затормозить, не губите ни меня, ни предприятие наше.
А что, собственно, случилось Сергей такого, что ты даже поздороваться забыл? Здравствуй, кстати. Что за проблемы у тебя, и в предприятии, за которое ты, получается, радеешь куда больше меня самого.
Простите, Олег Георгиевич, тысячу раз простите, Масалов глубоко поклонился, и не выпрямился, пока не высказал своей боли, и не ощутил на плече разрешающего хлопка детской ладони, это я не от невежества, а от беды. Выпадает ведь эта неделя из графика, Ваше Сиятельство!