монеты из планшетов высыпаются в сумку ЖАННЫ;
лежащий без сознания РАДИК; ТЗ с уровня пола; в кадре только руки ЖАННЫ, которые ловко снимают с РАДИКА массивную цепь, браслет, золотые часы;
джинсы РАДИКА; ТЗ с уровня пола; ЖАННА берет из кармана телефон РАДИКА, после чего, перевернув его на бок, достает из заднего кармана бумажник и вынимает все ценное в нем деньги, карточки.
ЖАННА встает посреди комнаты, возли столика, у которого лежит РАДИК. В руках у нее набитая вещами сумка. Она еще раз осматривается, после чего берет со столика связку ключей, а затем еще одну клубнику с тарелки, предварительно окунув ее в сливки.
Взгляд ЖАННЫ опускается вниз, на РАДИКА.
БП РАДИК. ТЗ с уровня пола. Он лежит без созанния на боку лицом в кадр.
ЖАННА засовывае клубнику со сливками в рот, зажимает губами, и кадр замирает.
Титры (прописью, как в «Хороший, плохой, злой»): Наживка.
Кадр вновь приходит в движение. ЖАННА откусывает от клубники половинку, некоторое время разжевывает ее, по-прежнему не сводя взгляда с РАДИКА, затем легко улыбается и роняет недоеденную половинку ягоды на пол.
СП квартира РАДИКА. ТЗ как и в начале, когда они с ЖАННОЙ только зашли. Теперь везде разбросаны вещи, все шкафы открыты, а сам РАДИК лежит без сознания на переднем плане. Тут же на переднем плане ноги ЖАННЫ. Недоеденная половинка клубники падает рядом с лицом РАДИКА, после чего ЖАННА идет к входной двери и, погасив в квартире свет, выходит в подъезд и закрывает ее за собой.
ТЕМНЫЙ ЭКРАН
Слышен звук запираемой двери.
ТИТРЫ: ОПЕРАЦИЯ Х
15. ВН БОЛЬНИЦА ЛЕТО, ДЕНЬ
ИЗ ТЕМНОТЫ:
ДП лицо МУЖЧИНЫ. МУЖЧИНА лет шестидясяти, крупного телосложения, с массивными чертами лица, широким нависающим лбом, двойным подбородком, и двумя небольшими шрамами один на брови, другой на подбородке. Одет он в дорогую рубашку с золотыми запонками и галстуком. В нем видна недюжая сила, но в то же время лицо его измучено, болезненное, даже не бледного, а какого-то серо-землянистого цвета, все покрытое крупными каплями пота; мокрые волосы сосульками беспорядочно свисают на лоб и щеки. Он смотрит как бы за камеру, желтые болезненные глаза его не моргают, взгляд совершенно отстранен, даже пространен, словно он вообще не в этой реальности. Вдруг взгляд его как бы сосредотачивается, глаза сощуриваются, лицо напрягается, вены на шее и лбу вздуваются, и мы слышим ЗВУК ИЗВЕРГАЕМОГО УЖАСТНОЙ СИЛЫ ПОНОСА.
БП унитаз. ТЗ с уровня пола, под кабинкой туалета. Рядом с унитазом ноги МУЖЧИНЫ в дорогих дизайнерских вручную сшитых туфлях, со спущенными штанами, а между ними лежат два листа бумаги А4.
ОП туалет с кабинками и раковинами. В туалете никого нет, все кабинки, кроме той, в которой МУЖЧИНА, открыты, а возле одной из раковин лежит дорогой пиджак.
ДП лицо МУЖЧИНЫ. Диарейная коннонада, переливами сотрясающая туалет, начинает стихать. Мы слышим несколько финальных залпов. Изможденное лицо МУЖЧИНЫ несколько расслабляется, приходит в то состояние, как было в начале кадра, однако через несколько секунд внезапно все искривляется, он замирает на секунду, сжимает губы, и принимается часто-часто как-будто сглатывать что-то, а затем с жалким выражением лица, продолжая сжимать губы, подскакивает с унитаза.
БП унитаз. ТЗ с уровня пола, под кабинкой туалета. МУЖЧИНА резко встает, и тут же валится голыми коленями на лежащие на полу листочки А4, лицом к унитазу, и мы слышим ЗВУКИ ТЯЖЕЛЕЙШЕЙ РВОТЫ.
СМЕНА КАДРА:
БП ЗДОРОВЯК. Огромный мужчина, просто громила, в костюме без галстука не шевелсясь смотрит в одну точку выше камеры. Звук тоже меняется теперь мы слышим суету в коридоре больницы.
СП трое мужчин. Трое мужчин стоят лицом к камере в коридоре больницы, все совершенно разного возраста и вида, и все как один с крайне недовольным, даже возмущенным видом смотрят на что-то перед собой. На заднем фоне снуют пациенты и больничный персонал.
СМЕНА КАДРА:
СП туалет. Звук сливаемого бочка унитаза. Дверь кабинки открывается, и из нее выходит МУЖЧИНА, на ходу застегивая штаны и не замечая, что случайно зажал один листочек А4 ремнем, который теперь свисает у него сбоку.
МУЖЧИНА подходит к раковине, у которой лежит пиджак, и видит в зеркале свое болезненное, измотанное отражение. Тяжело дыша, он смотрит так пару секунд, и тут лицо его начинает принимать испуганно-жалкое выражение. Уже готовый плакать, он вдруг судорожно достает из кармана пиджака небольшую иконку в позолоченно оправе и, поднося ее поочередно то ко лбу, то к губам, принимается быстро-быстро читать молитву, неразборчиво, так что можно понять только «господи!», «сохрани!», «спаси!», то и дело начиная интенсивно креститься.