Быстренько удалившись от кустов, Честити села к костру, чтобы просушить мокрую обувь. Неподалёку всё ещё сидела Сара, обдумывавшая способ примирения с подругой. Чес было не до неё, она мучилась с запутавшимися шнурками и даже не заметила Рейн, подсевшую к ней поближе.
Как время проводишь? наконец спросила она.
А тебе не всё ли равно?
А Сара растерялась. Поначалу казалось, «мирись-мирись» будет лёгким и безболезненным. Нет
Думаешь, можешь вот так просто подойти и заговорить со мной, будто ничего и не было?
Чес, прости но в чём моя вина?
Честити вскинула брови.
В том, что я тебе не сказала о Коуле? Я знала, что тебе будет неприятно, поэтому и не стала ничего говорить. Я не виновата, что что испытываю к нему чувства это не мой выбор так получилось К тому же, у нас с ним ничего не было и не будет
Ты реально не понимаешь?
Нет Скажи
Ты же такая умница, всегда знаешь правильные ответы! Придумай что-нибудь, Чес натянула всё ещё не просохшую кроссовку, резко завязала шнурки и поспешила уйти от неприятного разговора.
Сара снова осталась одна. «Кем она себя возомнила?! Ну не сказала я ей про Китена, и что? В конце концов, это моё личное дело!»
«Не праздник, а день откровений какой-то, Честити тоже пожалела, что не осталась спать в палатке. Чёрт бы побрал эту Сару!»
Эй, ты чего такая смурная? окликнул её один из товарищей, уже порядком поднабравшись. Иди к нам, мы тебя развеселим.
Выбор был небольшой, так что Честити позволила повеселить себя сначала одной бутылочкой пива, потом второй и третьей
Тем временем оставшиеся в лагере спали. Только Билли Терноп, главный ботан и объект насмешек школы, не дремлел. Он выжидал, когда его родители уснут и откроют ему путь к свободе.
Вечеринка была уже в самом разгаре, но он ещё мог поспеть на что-нибудь интересное. А что же такого увлекательного могло ждать там такого, как он? Только новая порция унижений и обидных издёвок.
Всё же паренёк на что-то надеялся. Он ни разу не был ни на одной вечеринке и полагал, что своим приходом сможет изменить отношение к себе в лучшую сторону. Но Коул Китен любил говорить: «Есть люди, просто созданные для унижения», так что присутствие или отсутствия Билли мало что меняло в его тяжёлой судьбе.
Он внимательно прислушивался к размеренному дыханию родителей. «Походу, уснули». Потребовалась пара мгновений, чтобы надеть кофту и обувь. Дрожащие пальцы потянулись к застёжке палатки, и молния предательски заскрипела.
Билли, сынок, ты куда? сонно спросила мама.
«Старая сука!»
Я в туалет, мам.
Я с тобой, в лесу опасно.
Заботливая мамочка уже выкарабкивалась из спального мешка.
Мам, ты что? Я сам, забеспокоился Билли.
Это не обсуждается, сказала София и набросила ветровку.
Может, ты мне ещё и подержишь?! самопроизвольно озвучилась необдуманная мысль.
Ты как разговариваешь с матерью?! воскликнула женщина и тут же принялась расталкивать мужа. Джозеф, ты это слышал?!
Ладно, мам, успокойся! затараторил Билли. Извини.
Джозеф пробурчал что-то нечленораздельное и повернулся на другой бок.
План побега не удался, и очкарику пришлось идти «по делам» под конвоем и выслушивать ворчание матери. Затем София затолкала его обратно в палатку и нырнула в уютный спальник. Но спать она не торопилась ворочалась и поминутно задевала сына, чтобы тот чувствовал её обиду и негодование. В итоге Билли понял, что спокойно полежать не удастся, и достал электронную книгу. Сэлинджер всегда его успокаивал и дарил надежду на свободную жизнь без гнёта школы, предков и прочего социального «мусора».
Сейчас не время читать, ложись спи, сказала мама и забрала книгу.
Да, мам вздохнул Билли, мысленно обозвав её похлеще, чем в прошлый раз.
Тебе не кажется, что как-то подозрительно тихо? вдруг спросила София. Не похоже на твоих дружков.
«А тебе не кажется, что лучше бы ты сдохла?!»
В прошлогодний поход некоторым «детишкам» вечно не спалось. Это было хорошей традицией выбирать сто лучших учеников и устраивать самый настоящий недельный поход с палатками, котелками и песнями под гитару. В сотню входили талантливые и выдающиеся ребята и девчонки, можно сказать, собиралась вся элита старшей школы Ричвиля. Правда, это было только номинально, ибо некоторых приглашали по иным соображениям. Ты тугодум и бездельник, но твой папа внёс щедрое пожертвование в фонд школы? Мы уже греем тебе местечко! Ты ни черта не делаешь, но твоя мама знает мэра города? Добро пожаловать! И в «золотую сотню» жаловали те, кто вовсе не заслуживал в ней находиться. Из года в год компания умников, спортсменов и талантливых в любом виде творчества подростков разбавлялась никчёмными тунеядцами, способными только на шалости и сквернословие. Прошлый год не был исключением. В первую же ночь похода несколько учеников напились и устроили поджог палатки «алгебраички» за то, что она «завалила» их на тесте. К счастью, никто не пострадал, за исключением поджигателей, которых отчислили из школы. На этот раз им не помогли ни связи, ни финансовые вливания родителей. Удалось лишь отговорить «жертву» от подачи иска в суд троекратным покрытием её морального ущерба. Помимо этого вопиющего происшествия то из одной, то из другой палатки доносились голоса и сдавленный смех. Кто-то просто беседовал, а кто-то развлекался менее невинно.