Было много речей, играла траурная музыка в общем, ничего интересного. Противно только было наблюдать, как Азадовский юлил перед городским начальством: наклонялся, заглядывал им в глаза, угодливо улыбался, только что хвостом не вилял. Впрочем, может, и вилял, под одеждой не видно.
Потом в музее был выходной, но новый директор, назначенный официально, распорядился, чтобы сотрудники явились на работу. Дескать, нечего расслабляться, и так сколько времени зря потратили. Так и сказал зря. Это когда мы все на похороны пошли.
Я не удержалась тогда и громко фыркнула. Азадовский посмотрел на меня я сказала бы, что волком, но куда ему до волка, он больше на шакала смахивает. Такой противный шакал Табаки из мультфильма: «А мы пойдем на север!»
Остальные сотрудники промолчали, так что инцидент был исчерпан. А я поняла, что недолго мне в музее работать. Азадовский очень злопамятная сволочь. Да и ладно, раз Филаретыча больше нет, то и мне тут делать нечего.
Однако когда Азадовскому следующий раз понадобилось кого-то послать в квартиру покойного директора, он снова отправил меня.
И вот чем это кончилось.
Я приехала, вошла в подъезд, увидела открытую дверь квартиры ну, остальное я уже рассказывала.
* * *Ты точно не беременная? недоверчиво повторила Надежда Степановна.
Да ничего подобного! огрызнулась я.
А чего ж тогда упала? Молодая, здоровая Она так посмотрела на меня, как будто молодость и здоровье стоят на первом месте в списке смертных грехов. И вообще, как ты в квартиру-то попала?
Дверь была открыта.
Да что ты несешь? Я только и вышла, ведро мусорное вынести, и дверь непременно закрыла!
Говорю вам открыто было! Иначе как я сюда могла попасть? Ключей у меня нет!
Вот уж не знаю! Надежда Степановна поджала губы. И перерыла тут все! Я порядок навела, прибралась тут, а ты все выворотила! Совесть надо иметь? Я хотела после себя все в порядке оставить, а теперь ужас что творится
Она продолжала что-то недовольно бухтеть, а я огляделась.
И правда, в кабинете все было перевернуто вверх дном, ящики из письменного стола выдернуты, их содержимое разбросано по полу. А ведь прошлый раз, когда я приходила за фотографией, здесь был полный порядок Домработница, хоть и ворчлива не в меру, но дело свое знает, квартира вылизана была. Ни пылинки.
Совсем вы, молодые, чужой труд не уважаете! возмущенно припечатала Надежда Степановна.
Да говорю же вам я ничего тут не трогала! Я только вошла в кабинет, тут же и отключилась!
Кто ж тогда тут накуролесил? процедила домработница недоверчиво. И вообще, зачем ты пришла?
Начальник прислал за статьей, отмахнулась я, и сама себе удивилась что это я перед ней оправдываюсь?
Хотя сказала ей я чистую правду Азадовский на этот раз отправил меня сюда за текстом статьи, которую Михаил Филаретович готовил в последнее время. Статья была посвящена фараону Эхнатону и предназначалась для каталога выставки, которая вскоре должна была открыться в нашем музее.
Ну так бери свою статью да отправляйся, а я снова тут буду порядок наводить! Приберу, да сдам ключи управляющему под расписку, тогда уж сами тут разбирайтесь! Она фыркнула и вышла в коридор, напоследок хлопнув дверью.
Я перевела дыхание и прислушалась к себе.
Чувствовала я себя более-менее нормально, только немного болел затылок. Я пощупала то место, где притаилась боль, и нащупала там под волосами здоровенную, растущую на глазах шишку и еще ссадину, которая немного кровила.
Ударилась об пол, когда упала?
Непохоже на полу ковер, и такой ссадины не могло получиться при падении.
Тогда что же это выходит?
Выходит, меня кто-то приложил по голове?
Но кто?
Надежда Степановна говорит, что уходила вынести мусор и дверь заперла. Вообще-то я ей верю, это же надо совсем умом тронуться, чтобы квартиру открытой оставить хоть на пять минут. Она тетка аккуратная, ответственная.
Выходит, в квартире был кто-то другой этот кто-то хозяйничал в кабинете Михаила Филаретовича, что-то искал, и когда я вошла ударил меня по голове и сбежал
Бред какой-то!
Хотя все возможно. И вот, если бы я не пришла, то он бы Надежду по башке тюкнул. Так она не ворчать должна, а мне благодарность объявить. Но фиг дождешься.
Может, сюда залез какой-то вор-домушник, искал в кабинете деньги и ценности, а я оказалась не в то время и не в том месте