Наталья Александрова
Жезл Эхнатона
© Александрова Н.Н., 2022
© ООО «Издательство «Эксмо», 2022
* * *Ты чего это? Ты что это тут лежишь? Ты это почему? Кто тебя уполномочил?
Я с трудом разлепила глаза и увидела над собой круглое, растерянное, озабоченное лицо. Лицо это медленно плыло по кругу, тихонько поскрипывая, как будто я кружусь на детской заржавленной карусели.
Лицо это было мне смутно знакомо
Я попыталась вспомнить, откуда я его это лицо знаю, и вообще, где я нахожусь, но от этой попытки карусель закружилась еще быстрее, а в голове вспыхнула боль.
Воды пролепетала я из последних сил.
Почему-то мне показалось, что вода это именно то, что мне сейчас нужно.
Круглое лицо исчезло, а потом перед моими губами появился стакан с водой.
Я потянулась к стакану, сделала неуверенный глоток.
Половина воды выплеснулась на меня, но что-то я все же выпила, и, как ни странно, от этого мне стало немного легче.
Карусель замедлила свое движение, а потом и вообще остановилась.
Я осознала, что лежу на темном паркетном полу в чужой квартире хотя квартира эта была мне знакома
Пазл в моей голове начал понемногу складываться.
Я пришла в квартиру Михаила Филаретовича, чтобы поискать материалы к его последней статье меня послал сюда новый директор, Азадовский
Но как я оказалась на полу?
Надо мной снова склонилось то же озабоченное круглое лицо. На этот раз я узнала эту женщину это была Надежда Степановна, домработница Михаила Филаретовича.
Девонька, ты как сюда попала?
Действительно, как?
Память моя постепенно возвращалась.
Я вспомнила, что подошла к двери квартиры, хотела позвонить но тут увидела, что дверь открыта.
Я вошла в квартиру и громко проговорила:
Надежда Степановна, это я, Анна! У вас дверь не закрыта, так я и вошла!
Мне никто не ответил, но из глубины квартиры доносились какие-то странные звуки. Наверное, домработница наводит порядок хотя какой теперь в этом смысл?
Я пошла на этот звук, миновала прихожую и коридор, толкнула дверь кабинета
И тут в голове у меня что-то взорвалось, и я провалилась в вязкую темноту
Хотя темнота эта была не полная она клубилась багровым клокочущим туманом, сквозь который проступали странные, фантастические фигуры там был человек с головой шакала, и другой с головой сокола, и женщина с головой львицы все эти странные существа окружили меня, и обматывали мое тело каким-то широким бинтом, и при этом пели на непонятном языке
А потом я очнулась от голоса Надежды Степановны.
Я провела рукой по лицу и села.
Голова уже не так кружилась, и я смогла оглядеться.
Я и правда сидела на полу в кабинете Михаила Филаретовича, рядом со мной стояла его домработница, лицо ее было озабоченным.
Да что же с тобой случилось? повторила она. Я пришла, а дверь-то открыта, смотрю а ты на полу лежишь
Сама не знаю пролепетала я плохо слушающимся языком. Вдруг голова закружилась и хлоп
Отчего-то мне не хотелось рассказывать, как все было на самом деле. Да и знала ли я это?
Вдруг на лице женщины вспыхнула догадка.
Так ты, наверное, беременная?
Вот уж точно нет! отмахнулась я.
Ну, тогда я и не знаю ты встать-то можешь?
Я уперлась в пол и встала.
Комната немного покачалась, и наконец все встало на свои места.
И в голове у меня тоже восстановился порядок, я вспомнила всю последовательность событий, в результате которых я оказалась на полу в этой комнате.
* * *Началось все с того, что Михаил Филаретович не пришел на работу. Казалось бы, что такого? Может быть, заболел или просто проспал со всяким может случиться.
Со всяким, но только не с ним, не с Михаилом Филаретовичем. За пятнадцать лет, что он проработал в музее, сначала научным сотрудником, а потом директором, он не пропустил ни одного дня. И не опоздал ни разу.
Понятно, что я это знаю с чужих слов, но та же Роза Витальевна, Секретарь (именно так с большой буквы, и уж ни в коем случае не секретарша), клянется, что никогда такого не было. Поэтому она сразу забеспокоилась.
А тут еще срочно понадобилась подпись директора на каком-то документе, и Азадовский велел Розе позвонить Михаилу Филаретовичу.
Мобильным наш директор не пользовался, и Роза Витальевна позвонила ему домой.
И ей ответила рыдающая домработница, эта самая Надежда Степановна. И сквозь рыдания удалось разобрать, что она, придя в квартиру, нашла Михаила Филаретовича бездыханным, на полу в собственном кабинете. Вызвала «Скорую», но врач только констатировал смерть.