С улицы продолжала слышаться пальба.
Это как?! сдавленно уточнил безопасник, тыкая пальцем в начавшую затягиваться прямо на глазах рану на виске босса.
Как-то так, буркнул я в ответ, вливая в Билла содержимое еще пары бутыльков, доводя его состояние до прежних двадцати пяти процентов.
Я твой должник, вставая с пола, произнес Билл, а я лишь отмахнулся. Что там? обратился он к безопаснику.
Их много. Можем не отбиться смотря прямо в глаза нанимателя, честно признался мужик. Рекомендую спуститься в бункер.
Билл кивнул мне, типа идем.
Ну, идем так идем. Мне под пули подставляться недосуг, да и тратить эликсиры тоже не хочется. Все эти люди для меня, конечно, чужие, вот только понимание того, что смерть для них конечна и что они не смогут подняться в клан-холл, как-то уж слишком напрягает. Не разучился я пока ценить жизнь. Не растаяла еще грань между осознанием реальности и вирта.
Додумывал я уже на ходу. Впереди спешил наш провожатый. Перед выходом из коридоров он связывался с пультом наблюдения, проверяя безопасность помещений. Вскоре мы короткими перебежками пересекли задний двор, миновав облюбованную мной беседку, и оказались возле уже знакомой часовенки, под которой имелось энное количество подземных этажей, включая тот, с вирт-капсулами.
На язык так и лез вопрос: «А что вы сделали с моим телом?»
Теперь-то я точно знал, что после оцифровки сознания в вирте физическая оболочка в реальном мире умирает. Но как-то язык не повернулся. Очень уж не хотелось услышать что-то типа «Прикопали во-о-он под тем кустом». Лучше уж останусь в неведении, все равно уже ничего не изменить.
Мы уже спускались в лифтовой шахте, а сверху все еще доносились звуки стрельбы.
Такое ощущение, что война не там, у нас, а тут, озвучил я свои мысли.
Есть такое, вздохнул Билл. С этим виртом вообще все обернулось не так, как мы планировали. Англичане нас всех поимели. Бомбить их уже никто не станет, и так фонит безбожно. А людей для наступления нет. Все в вирте, чтоб им!
Кхм Выходит, оцифровка сторонами противодействия не запланирована? А интересная получилась комбинация. Теперь англичане своего рода монополисты на рынке виртуального труда. Причем им это будет обходиться всего лишь в сумму расходов на поддержание жизнедеятельности серверов и нарисованные цифровые блага. Молодцы, что тут скажешь? Хотя методы у них попахивают.
Спустились мы на минус второй этаж. По выходе из лифта оказались в небольшом бункере. Билл ввел комбинацию кодов доступа на панели, и перед нами открылась толстенная бронированная дверь. За ней располагались апартаменты, не уступающие по изыскам и комфортности жилым помещениям оставшегося где-то наверху особняка. Хотя чего еще ожидать от мультимиллиардера, профиль которого разработка и строительство бункеров?
В общем, вся надежда на тебя, словно мы и не прекращали разговор, продолжил Билл. Пытался с тобой связаться. Не удалось. Родные твои тоже на контакт не шли.
Я с ними тоже не мог поддерживать связь, буркнул я.
В общем, да, мои их тревожили. Не скрою. Они даже переехали после этого, если ты не в курсе. Но теперь ты знаешь почему.
Знаю. И про переезд тоже. Вот только сообщать об этом не собираюсь.
Попытаюсь ее поискать, пообещал я. Но в ответ мне понадобится помощь. И это и в ваших интересах
Билл тут же отослал прочь безопасника и кивком предложил устраиваться в одном из кресел. А дальше? Дальше мы обсуждали будущее. Пришлось посвятить его в наши с Ваней планы. Обговорили методы вывода средств в реал, он обязался разработать проект защищенных бункеров и все необходимое установить и подключить. Причем на условиях 50/50. С нас хакерская поддержка в перспективе и поиск Катерины. Напоследок он выделил мне на будущее немалую сумму в земных кредитах и дал новый адрес, где теперь проживали мои родные. Я распрощался и
И не сдержался перенесся не обратно в Ынгорию, где меня ждали любимая женщина и друзья, а К своему старому дому. Добираться до матери с сестренкой придется своим ходом. Прежде я там не бывал и портал открыть сразу к нужному мне месту не мог.
Огляделся по сторонам. Сердце болезненно сжалось при виде некогда родных улиц, домов Почти ничего не изменилось, только как в тех, преследовавших меня в Ынгории, снах слишком безлюдно, слишком стерильно вокруг. Вот вроде осень, а даже никакой листик залетный на асфальте не завалялся.