В эти дни с их специфической остановкой, которая стала неизбежной для наших жизней (как у Зинаиды Александровны: «Остановиться как деревья», вот мы остановились как деревья), что мы видим вокруг себя? Тема остановки, тема выхода из повседневной беготни, насколько она важна для вас? Как она отражена в творчестве ваших учителей? Как вы можете прокомментировать такую интересную, странную, естественно возникшую необходимость нам всем остановиться?
Р. Спасибо, Анатолий. Мне кажется, что остановки-то не произошло никакой, а только добавилось суеты и тревоги. И хотя замер некоторый транспорт, и заводы встали, но цивилизация продолжает свои беличьи бега. Когда была возможность двигаться, то это представлялось оправданным и естественным. Теперь же всё только усложнилось. Мозговая активность, она ведь никуда не делась, и людям её некуда выплеснуть. Эта энергия накапливается. Вопрос как её направить в мирное русло? Этот вопрос, наверное, сейчас самый важный и актуальный.
Знаете, когда ты прикасаешься к чуду, к источнику, к колодезной воде, то какой-то глоток, он самым для тебя становится главным, или через него ты чувствуешь всю воду. Пьёшь долго и много, а именно этот глоток тебя обжигает сильнее. И я помню, когда я читал Григория Соломоновича, меня совершенно поразила мысль, это даже не то чтобы его мысль, но он её разделил со своими великими предшественниками. Мысль эта из индийского ареала, а звучит она так: «Я как волна исчезну, я как Океан не рождён и не умру». И вот как-то я споткнулся об эту фразу и остановился, и несколько дней я не мог дальше читать книгу, потому что я, в общем-то, понял, что всё сказано. Да, можно прибавлять, можно углублять русло этой мысли, даже не мысли, а русло этого состояния, и бесконечно углублять. И я, словно попал в состояние невесомости. «Я как волна исчезну, я как Океан не рождён и не умру». Именно эта фраза потом меня привела к другим учителям и к другим священным текстам. Не нужно думать, что только Веды, Библия или Коран это боговдохновенные, священные писания. Любые тексты, написанные глубоким сердцем, нашими современниками, это тоже боговдохновенные послания.
Есть замечательная притча про волну и океан. Я хочу сразу её рассказать, от неё оттолкнуться. По крайней мере, мне так будет легче.
А. Да.
Р. Может быть, и слушателям нашим. Это удивительная притча-сказка. Маленькая волна собралась в путешествие. Она где-то узнала, что существует океан. И она решила отправиться на поиски этого океана. Сначала она подплыла к огромной рыбе. Рыба почесала в затылке и сказала: «Ну да, я, конечно, слышала про это дело, но сама никогда не видала». Волна подплыла к утесу, самому огромному в этих местах. Утес своими седыми бровями повёл, пожевал губами и сказал: «Да-да-да, конечно. В детстве мой папа мне рассказывал про океан, но вот сам самому не доводилось». И вот она так, бедная, металась между всеми этими творениями Божьими и, наконец, добрела до горизонта. Образно выражаясь, скажем вот так, до горизонта добралась. И наткнулась на старую большую и, конечно же, мудрую волну и задала ей точно тот же вопрос: «Мне нужен океан. Не подскажете, где его можно найти?» И большая волна заворчала: «Шляется тут молодёжь без дела!», разнесла её в пух и прах. А потом сказала: «Лучше вот ты нырни» а так как притча индийская, то понятно дальше «и помассируй мне пятку. У меня старые ноги». Маленькая волна нырнула. И когда она нырнула, чтобы размять пятку этой старой заслуженной волне, она оказалась совершенно ошеломлена она увидела океан. И она вынырнула, и, захлебываясь, (волна, захлебываясь, да), воскликнула: «Так вот же, вот же океан! Я всё поняла!» И старая волна посмотрела на неё уже добрым взглядом, такими тёмными глубокими глазами. Я помню, как смотрела Зинаида Александровна, у неё был очень серьёзный, глубокий, чистый, сильный, и даже немножечко вот такой взгляд, от которого могли и мурашки побежать. И она сказала: «Да ты и была всегда океаном. Ты просто об этом забыла или не знала. Или тебе забыли об этом сказать». И маленькая волна пробудилась. Она пробудилась к состоянию океаническому, то есть к своему естественному состоянию. Я даже больше скажу, к той норме, которая и должна быть в нашей жизни. Волна пробудилась к тому, что она есть Океан. Конечно же, она остается волной. И мы остаёмся волнами. У нас есть тело, у нас есть гражданство, у нас есть номер паспорта и номер обуви, и это всё прекрасно. Мы остаёмся волнами, но главное в нас не это, а главное, что мы являемся не просто частью Вселенной или частью Океана, а что мы и есть этот Океан. Мы не можем от него отгородиться, не можем поставить никакую стену, не можем предложить никакую концепцию для того, чтобы сказать: «Вот это я, а это Океан». И поэтому, когда я у Григория Соломоновича наткнулся на эту замечательную фразу: «Я как волна исчезну, я как Океан не рождался и не умру», я не то чтобы всё понял, а у меня словно камень с плеч упал. Потому что в этой фразе содержится, наверное, вообще всё!