Но сначала Пётр Тимофеевич, как истинный джентльмен, выставил из холодильника заранее прикупленные им в санаторном кафе бутылочку винца, фрукты, конфеты. Они выпили по бокалу вина, потом он неловко, через журнальный столик, притянул к себе Валентину и ткнулся своими сухими жёсткими губами в её мягкие, влажные и призывно полуоткрытые губы. Она ответила на поцелуй, и они, не сговариваясь, встали с кресел и через три шага оказались в спальне.
Но только они торопливо разделись, как Валентина ойкнула и, как была, голышом, побежала в туалет.
Ты куда? запоздало и с недоумением крикнул ей вслед Пётр Тимофеевич. Громкие характерные звуки, донёсшиеся из туалета даже через закрытую дверь, довели до сведения Петра Тимофеевича, что у его гостьи банальный понос. Ещё не зная, смеяться ему или возмущаться, Пётр Тимофеевич вдруг и сам почувствовал резь в животе, и ему также срочно захотелось в туалет.
Валентина, вылазь, мне тоже сюда надо, осторожно поскрёбся в дверь туалета Пётр Тимофеевич.
Погоди, миленький, ещё немного, проскулила Валентина из-за двери. Или сходи пока к соседям
Какие соседи! взорвался Пётр Тимофеевич. Я никого здесь ещё толком не знаю. Вылазь, тебе говорят!
Зафырчал сливной бачок, потом зашумела вода в душевой. Пётр Тимофеевич, обхватив бурчащий и стонущий на все лады живот руками, заорал:
Да ты что, издеваешься?
Не успела Валентина открыть дверь, как Пётр Тимофеевич, отпихнув её, влетел в туалет и, даже не запершись, плюхнулся на унитаз. Вот это было истинное наслаждение! Куда там сексу! О Валентине Пётр Тимофеевич думал уже с досадой.
Валентина! крикнул он из туалета. Будешь уходить, просто прикрой дверь!
Но Валентина уже снова заблеяла под туалетной дверью:
Пё-ё-ётр Тимофеевич, ты скоро?
Иди к себе! заорал вне себя Пётр Тимофеевич. Или вон спустись на первый этаж, там у фито-бара есть сортир!
Не дойду я, заплакала Валентина. Чем ты меня таким угостил, паразит?
Почему я-то? оскорбился Пётр Тимофеевич. А может, это нас в столовой чем-то несвежим накормили
Но Валентина, уже, кстати, одетая, не дослушав его, устремилась в туалет. Вот так они и провели остаток этого безнадёжно испорченного рандеву, до утра сменяя друг друга в клозете. Потом выяснилось, что не они одни были такие страдальцы в ту ночь пронесло всех, кто съел арбуз. Он оказался нитратным. На этом Пётр Тимофеевич и Валентина расстались и уже не пытались возобновить отношения. Они даже попросили, чтобы их рассадили по разным столам такое отчуждение пролегло между ними после той памятной ночи.
А Пётр Тимофеевич решил, что это сама судьба указала ему своим перстом: не изменял никогда своей верной и надёжной супружнице Лизавете Григорьевне не хрен было и начинать, не твоё это. И уже спокойно и честно, безо всяких поползновений налево, отбыл свой срок в санатории и отправился домой, к жёнушке, по которой страшно соскучился
Галина Васильева
Санкт-ПетербургКлассики и современники
Как безнадёжно далеки времена классиков для современных детей мне показал урок литературы в 3 классе.
Тема: Л. Толстой. «Детство» (отрывок)
В небольшом фрагменте описывается проход по утреннему лугу и купание в пруду.
Текст небольшой, а пришлось столько информации раскрыть, что на полный урок хватит.
Тут и «сизая от росы трава» («сизая» это какого цвета?).
И «мостки, хлюпающие по воде» (Что такое мостки? А «хлюпающие»? А почему хлюпают?).
И с «купальней» пришлось разбираться подробно.
Даже экскурс в моду на купальные костюмы 19 века провела и про купальные традиции рассказала (Очень любопытные, я вам скажу, традиции. Да и костюмы для купания именно костюмы, Google вам в помощь!).
А иначе как понять: зачем герои в такую рань на пруд идут и смущаются раздеваясь?
Явно не в купальных костюмах были
Но толкование Ваней фразы «шли гуськом» это апофеоз всех мучительных исканий в литературном языке классика!
Теперь мой черёд спрашивать: как Ваня понимает очевидную, на мой взгляд, фразу «шли гуськом»?
Ваня порадовал!!!
Он представил так:
Сизую от росы траву ранним утром!
Тропиночку, ведущую к пруду, и юного Толстого, в полуприседе шагающего по ней со товарищем!
Представили?