Ваш чай, Дмитрий Борисович, сказала Ларочка, войдя в кабинет доктора.
Замечательно! сказал доктор. Ну а себе почему чай не налили?
Ну я как-то не
Это ничего, ничего заметил доктор её смущение. Я читал ваше резюме, вы отлично зарекомендовали себя как администратор на предыдущих местах. Но здесь мне бы очень хотелось, чтобы ваша роль несколько выходила за привычные рамки административной должности. И хоть у вас нет медицинского образования, но тем не менее мне бы хотелось, чтобы вы были хотя бы в общих чертах знакомы с историями наших клиентов. Это очень поможет вам при обращении с ними.
Да, конечно, Дмитрий Борисович, я понимаю.
Ну вот и отлично! Тогда, Ларочка, сходите и принесите себе чаю. И далее всегда, когда я вас попрошу принести чаю, не забывайте приносить две чашки, себе и мне.
Ларочка смущённо улыбнулась и сказала:
Хорошо, Дмитрий Борисович, и быстро сходила себе за чаем.
Доктор сделал жест рукой, приглашая Ларочку присесть, как он обычно приглашает клиентов, и начал свою речь:
Ларочка, я не зря сказал вам, что вам следует ознакомиться с историями наших клиентов. Именно с историями, а не историями болезней. Ведь психопатология является болезнью лишь на концептуальном уровне. В действительности любая болезнь, включая психическую, это норма, реакция организма на причинно-следственные действия мира. И психопатологий намного больше в мире, чем мы видим с вами в нашей картотеке. Здесь можно было бы выразиться утрированно, что психопатологий столько же, сколько людей на Земле. Но я бы сказал немного не так грубо: просто сегодня в мире нет психически здоровых людей. Именно поэтому мне не нравится говорить «истории болезней». Я называю это просто историями жизни. Мы не должны обращаться с нашими клиентами как с больными. Вы понимаете меня, Ларочка?
Кажется, да неуверенно сказала Ларочка.
Ведь администратор это лицо клиники. И если вы будете встречать клиентов так же, как встречают пациентов в регистратуре государственной поликлиники, намекая им на то, что они мало того безнадёжно больны, да ещё и сами в этом виноваты, тогда сюда, в этот кабинет, клиенты будут попадать с настроением, совершенно непригодным для дальнейшей терапии. Дальнейшей, Ларочка! здесь доктор нарочито сделал восклицательный тон. Ведь терапия начинается со стойки администратора! он замолчал и пристально смотрел за реакцией Ларочки.
Да, конечно, поспешила ответить Ларочка, вы абсолютно правы, Дмитрий Борисович.
Ну вот и ладненько, констатировал доктор. Тогда начнём посвящать вас в наши дела.
Я вся внимание, Дмитрий Борисович.
Итак. Начнём с той женщины, которая последней вышла из этого кабинета. С её именем, фамилией и прочими социальными условностями вы сможете ознакомиться в её личном деле.
Уже ознакомилась
О! Ангел мой! Ларочка! Дмитрию Борисовичу была свойственна кажущаяся со стороны наигранной, но на самом деле абсолютно искренняя возбуждённость при радости. Вы предвосхищаете мои ожидания!
Ларочка вновь смущённо заулыбалась.
Значит, продолжил доктор, вы в курсе её диагноза?
Да. Панические атаки вследствие посттравматического стрессового расстройства.
Панические атаки вследствие посттравматического стрессового расстройства, академическим тоном повторил доктор. Чувствуете, Ларочка, всю обезличенность этих слов?
Хм Ларочка на мгновение задумалась. Пожалуй, да.
А теперь, Ларочка, я расскажу вам историю этой женщины, и с иронией добавил: Она чуточку длиннее, чем эта обезличенная фраза.
Ларочка в преддверии рассказа отхлебнула чаю.
Эта женщина, начал доктор, и её муж двое одиноких стариков. Но так было не всегда. Около тридцати лет назад у счастливой пары родился ребёнок. Сын. Родители в нём души не чаяли. Не сказать, что они его баловали. Что касается вопросов безопасности и образования родители были довольно строги с ним, но при этом каждый раз объясняли ему, в чём причина такой строгости: в том, что они любят его и желают ему лучшего будущего. Объясняли до такой степени, пока не видели в глазах ребёнка понимающий взгляд. По крайней мере, родителям так казалось, или они просто хотели верить, что этот взгляд был понимающим.
В школе мальчик учился хорошо. В основном преуспевал в гуманитарных науках. Точные ему давались тяжелее. Но в целом учителя его хвалили, говорили, что он добрый, честный. Хотя некоторые считали его чересчур мягким и из-за этого подверженным влиянию, доктор на мгновение прервался, чтобы отхлебнуть чаю. Здесь надо ещё сказать, что период его подросткового становления принялся на сложные 90-е, когда очень сильно начали замечаться социальные неравенства, завуалированные в СССР. Те люди, которым удавалось вырваться из нищеты за счёт: кто-то удачи, кто-то знаний, кто-то смекалки, а кто-то и откровенной незаконной дерзости, эти люди становились новой элитой страны, а их дети становились объектами зависти со стороны детей, которые остались прозябать в нищете. Из последних как раз был наш маленький герой. Глядя на своих более обеспеченных друзей, он начал презирать своих родителей, презирать их за их нищету, за неспособность приспособиться к новым условиям.