Тивон начал громко плакать.
Кэтти спросила:
— Что еще мы можем сделать?
— Конечно, можно попробовать вашими лекарствами, — неуверенно сказал один из стражников. Пичи посмотрела на сочувствующие лица вокруг себя.
Только Сенека реально оценивал происходящее. А Пичи, Пичи знала, что ничем не может спасти животное. Но тем не менее она начала готовить свое лекарство, чтобы показать Тивону, что она сделала все, что было возможно. Она очистила луковицу, разрезала ее и бросила в бутыль с горячей водой. Туда же, в бутыль, она набросала кусочков жирного мяса и положила горсть соли. Все это она размешала, а затем вынула кусок луковицы и мяса и приложила к месту укуса змеи. Сделав это, она приказала Тивону держать примочку покрепче и как следует. Затем она вынула щепотку «своей» травы из сумки, бросила в бутыль и начала размешивать все в бутыли, бормоча себе что-то под нос. В конечном итоге у нее получилась какая-то похожая на ликер микстура.
Она взяла ложку, налила в нее микстуры и влила барашку в рот. Но… но уже было поздно. Барашек лежал бездыханный. Он был мертв. Пичи уселась на колени рядом с барашком и сказала:
— Ох, Тивон… Я… он… Это был укус змеи. Твой барашек… Мне очень жаль, что все так получилось.
Сенека подошел к мальчику.
— Твой барашек умер, Тивон, но ты должен быть благодарен за то, что твоя принцесса так старалась его спасти.
До Тивона едва дошел смысл сказанного.
— С-с-спасибо, — пролепетал он, глотая слезы. Сенека помог мальчику встать на ноги.
— Стража позаботится о том, чтобы вынести барашка отсюда и поможет тебе закопать его. А потом ты должен будешь вернуться на луга, чтобы посмотреть за оставшимся стадом.
Принц ведь и не знал, что барашек этот остался единственным у них в семье.
Тивон направился к двери. Он все еще продолжал всхлипывать. Прежде чем покинуть комнату, он повернулся к Сенеке и сказал:
— Вы прикажете бросить меня в тюрьму после того, что я вам скажу, но я ненавижу вашего отца. Я…
— Замолкни, — закричал на него один из стражников.
— Да, я ненавижу его, — закричал мальчик. — Я его ненавижу так, что иной раз хочу даже, чтобы он умер!
Кэтти и Нидия всплеснули руками.
— Тивон, — прошептала Нидия. Обе девушки замерли в ужасе, ожидая, что на это скажет принц. Гяова мальчика поразили всех, как удар молнии.
— Тивон, ты не должен так себя вести, — сказала Пичи. — Ты не желаешь смерти короля. Скажи принцу, что ты все выдумал.
— Нет, — ответил Тивон. — Я ничего не выдумал. Мне хотелось бы, чтобы змея укусила короля!
Пичи взглянула прямо Сенеке в глаза.
— Не слушай его, — сказала она ему. — Ему ведь только еще семь лет, Сенека. Он совсем мальчишка. А они такие рассеянные в этом возрасте и не понимают, что говорят.
Сенека стоял, широко раскрыв глаза, и пристально рассматривал пастушка.
— Твоя принцесса защищает тебя, Тивон. Если ты, действительно, стоишь того, чтобы тебя защищали, то я прощу тебя, но если нет, то я прикажу наказать тебя.
Пичи взяла Сенеку за руку.
— Сенека…
— Тивон, ты понимаешь, что твое пожелание смерти короля можно расценить как акт измены против короны Авентины? — спросил Сенека.
Тивон кивнул головой и поднял вверх свое худое личико.
— Да, я знаю, сэр.
— В таком случае ты не настолько наивен, как это представляет принцесса. Ты не достоин ее защиты, поэтому ты будешь наказан. Но пока я придумаю для тебя меру наказания, ты, как я и говорил, вернешься к своему стаду немедленно. Ступай!
Тивон покинул комнату. Его шаги эхом отдавались на лестничной площадке.
Сенека посмотрел на Кэтти и Нидию.
— Вы будете молчать, о чем болтал мальчишка. Если вы только о чем-нибудь заикнетесь, то я непременно узнаю. А теперь оставьте нас одних.