Следующая знаковая достопримечательность неподалеку Испанская лестница. Народ сидел, лежал и фотографировался на ее белых мраморных ступенях. Напротив Лестницы скучали без работы извозчики. Они сидели по двое в своих фаэтонах и азартно играли в карты. Явно не на интерес. Очень агрессивно отреагировали на попытку их сфотографировать. «Ой-ой-ой, можно подумать,скажите, пожалуйста.».
И, как всегда, совершенно случайно, здесь перед Испанской лестницей Марк и капитан повстречали необычайно красивую и колоритную туристочку из Бразилии. Это было совершенно очевидно, что из Бразилии, в смысле Роскошная мулатка с очаровательной улыбкой, по-бразильски женственной фигурой, в белом платье с открытыми плечами, спиной и, как бы это сказать, участком пониже ключиц. Завитые мелким бесом черные волосы были собраны некой штукой, в тон к платью, которую хиппари называли хейрятник. Но красивой. Улыбалась бразильянка ослепительно. Кэп не выдержал и подошел к ней.
Мулатка, настороженно и погасив улыбку, слушала английские комплименты Шкипера. Но после, когда он попросил разрешения с ней сфотографироваться, задорно рассмеялась и даже погладила Кэпа по щеке. Красотка!
Люба, вернувшись из магазинчика, увидела, только, как Кэп фотографировал Марка.
Еще немного, и вышли на площадь перед виллой Боргезе. Ступая по разбитой и качающейся под ногами плитке римских тротуаров, Марк пытался понять, чем ему так приятен Рим, и что он ему напоминает. Эти невысокие дома из ракушечника с желтоватыми, розовыми и оранжевыми фасадами. Слушал интонационно близкую; мяукающую, с хрипотцой, эмоциональную итальянскую речь. «Б-же, да ведь это чистой воды Одесса!» Та, которая от Тираспольской площади вниз к морю: Нежинская, Ольгинская, Пастера, Маринеску Да очень похоже. Одесский говор потрясающе напоминает итальянскиую речь, видимо за счет влияния молдавского языка, который суть итальянский. Этот вывод Марка обрадовал и успокоил. «Ну, вот я и нашел город, в который можно будет приехать, чтобы не скучать по той старой Одессе, которую я так люблю».
Итак, вилла Боргезе от площади, на которой местные аниматоры развлекают прохожих в надежде получить небольшой гешефт за выдувание мыльных пузырей и изображение античных статуй, загримировавшись и завернувшись в нечто нетканное и эластично-блестящее. Вверх по красивой, двухсторонней, но, увы, разрушающейся лестнице. На площадках между пролетами приходилось преодолевать посты бутафорских преторианцев кормленых мужиков в пластиковых доспехах, которые преграждая путь короткими мечами, круглыми щитами и довольно упитанными, потными телами, намекали на шикарную возможность сделать бессмертный фотоснимок занедорого.
С балюстрады открывался прекрасный вид на Рим. И на площадь под ногами, на которой мельтешил народец. Марк специально несколько раз подошел к перилам, чтобы понять, что ощущали хозяева усадьбы, взирая с холма. На небе ни облачка, солнце равнодушно поливало белым жаром далекую, на сколько хватало глаз, перспективу терракотовых черепичных крыш Вечного города, среди равнины которых особняком возвышался купол Сан Пьетро. Завораживающе! Шкипер стоял рядом, и было очевидно, что он тоже наслаждается этим потрясающим видом.
Вглубь усадьбы регулярный парк с аллеями, заставленными бюстами деятелей мировой культуры, повлиявших на Италию, или вкусивших от плодов её. У многих были отбиты носы, или уши. Нашли Пушкина и Толстого. Тропинки, посыпанные старым песочком. В углу парка возвышается крупный монумент скульптура обнаженного атлета ножного ампутанта, который пытается метнуть свой весьма прозаический костыль в невидимого врага. Памятник Энрико Тоти3 речь о нем.
Эта зона парка собрала привычные для россиян павильончики с парковыми развлечениями что-то вроде «кривых зеркал» и «комнаты страха». Шкипер выбрал скамеечку, присел и сообщил, что начинает ощущать усталость и очевидное чувство голода. Спустились вниз и набрели на красиво оформленное, явно дорогое кафе, в котором множество аппетитных блюд было выставлено в огромной и соблазнительной низкотемпературной витрине. Процесс выбора был организован путем указывания на желаемое блюдо пальцем. Сформированный обед разогрели и красиво сервировали на большом столе в фешенебельной обеденной зоне. Вино. Куда ж без него. На этот раз марочное. Здесь, надо сказать, наши утомленные туристы несколько увлеклись, в том числе и фруктовыми десертами.