Может иметь. У меня к вам большущая просьба, сказал Михаил, принимаясь за кофе.
Директор, кивнул и так же, как следователи, хлебным мякишем вытер опустевшую тарелку. Отправив его в рот, он с блаженным выражением сытости на лице откинулся на спинку стула:
Слушаю внимательно
Расслабляться не надо, дружелюбно усмехнулся Роман. Вам во всех деталях придётся написать о ваших взаимоотношениях с погибшим подполковником: как, когда и почему имели с ним дело. Там же напишите адрес вашей любовницы и её контактные телефоны. Далее, вы должны связаться с Вадимом и передать от нас ему эту же просьбу. Отдых отдыхом, но дело прежде всего. Пусть напишет и перешлёт сегодня, чтобы не пришлось по прилёту к морю обратно возвращаться. Идёт?
Сделаю в лучшем виде Зачем вам контактные телефоны моей любовницы? Вы чё холостые?
И книгу жалоб тоже несите, строго произнёс Михаил, а лучше топорик. Я вам на носу зарубку сделаю, чтобы глупых вопросов не задавали
Ой, ой! замахал руками Игорь. Я понял! Она алиби моё должна подтвердить. Так, она подтвердит. Она чего хочешь подтвердит
Это ты, друг, зря сказал, заметил Роман. Зато я теперь понял, почему только у Вадима. Ты ему прямо сейчас позвони насчёт бумаги, постиг?
А, как он эту бумагу переправит? удивлённо спросил директор.
Так, по факсу, дорогой, по факсу. У вас факс есть?
Игорь легонько стукнул по лбу ладонью и широко улыбаясь, воскликнул:
Извините, притормаживаю. Там в любом отеле есть факс. Так, я пошёл?
Вот именно! Идите. Завтра вечером заскочу за мемуарами.
Когда директор скрылся за дверью с табличкой «Посторонним вход запрещён» Михаил сказал, задумчиво глядя на Васенко:
Роман Валерьевич, я совсем недавно заметил, что глупость всегда лысая, на ней ничего не растёт
Ты про лысую голову?
При чём здесь голова. Я про глупость. Если бы мне предложили нарисовать глупость, я нарисовал бы попку от разбитой скорлупы куриного яйца Совершенно бесполезная вещь Хотя? Бесполезная это не значит глупая Что-то меня понесло?
Да уж! согласился Васенко. Эко вас, Михал Юрич, после яичницы на размышления потянуло, давайте ближе к сюжету. Ты, думаешь, они при делах?
Нет, конечно, но для порядка объяснения взять надо. Ещё звякни Анне Подберезкиной, проверь алиби Веры.
* * *В обеденный час в коридорах Следственного комитета было многолюдно. Из окошечка дежурной части высунулась лениво жующая и почти засыпающая физиономия дневального сотрудника:
Михаил Юрьевич, Роман Валерьевич! окликнул он направляющихся в родной кабинет следователей. Вам тут через каждые пятнадцать минут звонит какая-то Вера Сперанская. Он посмотрел на часы и добавил, осталось три минуты
Звонок раздался ровно через три минуты, Роман с Михаилом как раз успели войти в кабинет и сесть на свои места.
Роман Валерьевич, это вы? голос Веры звучал глухо. Вы уже звонили Анне в Турцию, если нет, то не звоните. Я у неё не была. Соврала. Я была у отца.
У кого? от неожиданности прикашлянул Роман. У чьего отца?
У своего, ответила Вера. У своего родного отца. Можно я приеду?
Не можно, а нужно. Приезжайте. Роман положил на рычаги старенького телефона трубку, и хитро подмигнув Михаилу, ехидно потирая руки, спросил:
Ты ни за что не догадаешься, где была Вера Сперанская в момент убийства.
У подружки? вопросил Михаил.
У отца! выкрикнул Васенко.
В смысле?! опешил Исайчев.
Сейчас приедет и расскажет. Из последней фразы я понял, что подполковник не её родной отец
Если так, удовлетворённо крякнул Исайчев, значит, будет не беседа, а допрос. Свидетельский иммунитет у неё тю-тю.
Тю-тю, озабоченно повторил Васенко.
Ро-о-ом, таинственным голосом спросил Михаил. Ты ничего у нас в комнате особенного не увидел?
Роман огляделся, всё было как всегда чистые столы и заваленные служебной литературой подоконники.
?
Я решил, раз мы здесь в этом кабинете временно, а значит надолго, то нужно налаживать быт. У Олега Сперанского в банке много цветов, мне было приятно. И вот Михаил ткнул пальцем в маленький пластмассовый горшочек, апельсиновое дерево!
Роман подошёл к подоконнику. В горшочке мотылялся от сквозняка хилый росток с двумя семядольными листиками: