Сыщики ждали, когда она успокоится и заговорит. Вера, справившись с волнением, открыла лицо, глубоко вздохнула и резко выдохнула.
Всё. Извините, она дрожащей рукой поправила на голове траурную повязку и, обтерев ладонями мокрые щёки, продолжила, я всегда удивлялась, почему другие отцы ходят на родительские собрания, катаются со своими чадами на лыжах, играют с ними в футбол, а наш никогда! Однажды возвращаясь с занятий, я увидела, как папа моей одноклассницы встретил её у школы, поднял на руки, расцеловал в обе щёки. У меня был ступор. Мой отец ни разу даже не погладил меня по голове. Мама объяснила это просто он такой! Но с ней он был другой. И чем дальше, тем больше. Он не имел никакого права! Внезапно громко закричала Вера ублюдок! Он не имел никакого права так со мной обращаться! Я ему кто, слу? она будто споткнулась, оборвав фразу на полуслове, а затем, так же, как и накануне Стефания Петровна, резко встала и, стуча себя кулаком в грудь, завизжала ещё громче я ночевала у своей подруги Анны Подберезкиной! Ещё вопросы есть?
Хватит истерить тихо приказал Михаил.
Ч-ч-что?! заикаясь, спросила Вера.
Хватит истерить! Это ты его?
Нет. Я, правда, его не убивала Я, правда, была в другом месте, всхлипывая, растирая ладонью по щекам тушь, произнесла Вера. У Анны Подберёзкиной. Долго не виделись. Хотелось пообщаться. Только вы опоздали её опросить, Анна два часа назад улетела в Турцию. Она улетела, а мы нет
Ещё вопрос можно? поднимаясь со скамейки и будто не замечая волнения женщины, спросил Роман, Стефания Петровна, как-то неуважительно говорила о дочери сестры вашего отца Ольге Лениной. Между ними были неприязненные отношения?
У Ольги спросите, она в курсе. Мне, кажется, у них с отцом последние два года вообще никаких отношений не было, а там, как знать. Давайте заканчивать, я что-то устала
Она быстро пошла по направлению калитки.
Погодите, окликнул её Михаил. Нам надо попрощаться с вашей мамой и задать ей последний вопрос.
Крайний вопрос, поправил начальника Роман.
* * *Дверь в спальню Стефании Петровны была слегка приоткрыта. Вера сунула голову в щель, тихонько спросила:
Мама, ты спишь?
Уже нет, голос Стефании Петровны звучал сердито. Чего топчешься? Входи. Эти ушли?
Нет! Им надо задать тебе вопрос
Ладно, пусть идут
Следователи вошли. Стефания Петровна лежала поверх одеяла на широкой двуспальной кровати, по обе сторонам которой в больших напольных вазах увядали букеты. Шторы мягкими волнами падали вниз, создавая в комнате полумрак. Свет из единственного слухового окна в крыше высвечивал голову Стефании Петровны на синей атласной подушке. В этом свете, ограниченном прямоугольником окна, её лицо казалось неестественно бледным, даже голубоватым.
Мы пришли попрощаться, Михаил подался чуть вперёд в надежде помочь хозяйке, если та решит встать, но Стефания Петровна только повернула к ним голову. Мы всё же должны задать вам
Кто мог убить? резко оборвала хозяйка и опять, как в начале разговора, неожиданно пронзительно каркнула. Я знаю это точно!
Стефания Петровна, тут вы совсем неправы, слова Михаила утонули в звоне серёжек Веры.
Мама-а-а! взвыла Вера, умоляюще сложив руки лодочкой. Ну, пожалуйста, не фантазируй. Ты не можешь этого знать
Стефания Петровна хрипловато рассмеялась:
Знаю, но не скажу, не скажу! Даже если будете меня пытать. Разберётесь подтвержу. Нет и суда нет! Эть-геть заявила хозяйка дома, гневно выплёвывая слова. Всё! Разговор без протокола закончен!
Глава 4. КАФЕ «У ВАДИМА»
Баба-яга! в сердцах бросил Роман, когда они с Исайчевым вышли за калитку. Там, в спальне под крышей, я даже перепугался. Ты заметил, Михал Юрич, у неё никакой скорби или просто печали. Та ещё штучка госпожа Сперанская. Забьюсь на что хочешь она в этом «деле» запачкана. Ты не разделяешь? По поводу того, что она знает убийцу, кажется блефует. Раззадоривает нас. Хочет, чтобы мы быстрее шевелились Чего молчишь?
Поедем, где-нибудь перекусим, Рома, я страшно голодный попросил Михаил, мягко положив руку на плечо коллеге.
Нет, ну надо же какая?! Меня это настораживает, пропустив мимо ушей просьбу сослуживца, продолжил Роман, а тебя?