Понятно, что к крестному ходу все это не имеет никакого отношения, о чем твердо и ясно сказано в его Уставе: «Участие политических, общественных, коммерческих и любых иных организаций в Великорецком крестном ходе не разрешается. Их члены могут участвовать в паломничестве на общих основаниях, как простые паломники, без специальной формы одежды, плакатов, транспарантов, значков и другой символики этих организаций». Прописать эту норму заставила сама жизнь.
Но «деятели» не унимаются и вовсе не собираются упускать шанс заявить о себе миру. Когда два года назад протоиерей Андрей Дудин, как заместитель Предстоятеля крестного хода, потребовал, чтобы они перестали раздавать листовки и свернули плакаты, один из мужчин с вызовом ответил ему: «Нам попы не указ. На Великую ходили и с попами и без попов. Это древняя народная традиция, и ты ее не приватизировал. Поэтому и указывать нам не можешь. Так что, дорогой, иди своей дорогой!». Пока человек в камуфляже «воспитывал» отца Андрея, его товарищ старательно снимал «процесс воспитания» на фотоаппарат. Видимо, для того чтобы позже выложить «фотоотчет о проделанной работе» на сайте своей организации.
Причем, сказанное выше, касается не только мужчин. Пару лет назад, 3 июня я встречал поезд «Вятка», который, казалось, целиком оправился в крестный ход с рюкзаками, ковриками и иконами. Вдруг вижу на вокзале трех женщин лет пятидесяти. Предложил их подвезти до Серафимовского храма. Они с благодарностью согласились. Уложили рюкзаки в багажник.
Только отъехали от вокзала, мои попутчицы завели разговор о новых паспортах и ИНН. Словно, проверяли «настоящий» ли батюшка их везет? Попытался им возразить и в ответ сразу получил: «А вы почитайте вот это А старцы говорят Да мы сами видели эти три шестерки!» Понял, что спорить бесполезно. Еду, молчу. И они тоже замолчали. Так, молча, доехали до храма. Молча достали рюкзаки из багажника. Молча простились. Словно, кроме как о новых паспортах, и поговорить не о чем.
Складывается впечатление, что, привыкнув с советских времен бороться (за мир во всем мире, за всеобщее разоружение, за свободу американских индейцев и т.п.), часть наших прихожан никак не может от этого отвыкнуть. Наша жизнь, действительно, несовершенна. Но, если одни считают причиной тому свое собственное несовершенство, то другие, как пионеры, «всегда готовы» против чего-то сражаться новых паспортов, ИНН, демократии, русофобии, ювенальной юстиции и дальше по списку. Не зря писал поэт «есть упоение в бою». Вот только к Великорецкой традиции это не имеет никакого отношения, и «подателю сего», скорее, надо не в крестный ход, а на баррикады.
Вместе с тем, как мне кажется, надо трезво понимать, что крестный ход всегда привлекал и будет привлекать таких людей, так как, по самой своей сути, он является «вызовом» потребительству и обществу, которое на нем основано. Поскольку же, в большинстве своем, являясь новоначальными христианами, мы нетвердо стоим на ногах, то, как правило, и уклоняемся от «царского» пути. Главное, чтобы вовремя нашелся человек, способный нам это объяснить.
Как произошло это со мной в том же паломничестве 2000 года. Помнится, что тогда я был увлечен старым русским гимном «Боже, царя храни!» и потому на обратном пути, где-то под Медянами, сподвиг еще несколько крестоходцев вместо акафиста Святителю Николаю петь этот гимн. Ну, где еще это было возможно? Не в областной же администрации, где я тогда трудился! Идем, поем, по ходу дела к нам присоединяются другие паломники. Хорошо! Уже невольно хочется перейти на строевой шаг. Вдруг с нами поравнялся священник. Идет рядом, слушает. Дослушал и говорит: «Хороший гимн. И вы, молодцы, что слова знаете. А вот петь его здесь не надо. Потому что это крестный ход, а не демонстрация. Давайте лучше тропарь Святителю Николаю вместе споем!». Начал, и мы за ним подхватили. Спасибо, что объяснил, а то до сих пор путали бы крестный ход с демонстрацией.
«Обет» или «обед»?
В противовес этому, набирало силу и другое отношение к крестному ходу, которое талантливо, глубоко и масштабно было сформулировано в документальном фильме Марины Дохматской «Обет». Как известно, у кино свои принципы. И один из них заключается в том, что хорошее кино обязательно должно произвести впечатление, чем-то поразить зрителя. В данном случае «оружием массового поражения» было избрано само Великорецкое паломничество самое древнее из ныне существующих (ему уже более 600 лет), самое массовое (насчитывающее десятки тысяч паломников), самое продолжительное (более 150 км. пути), самое многострадальное (в 1959 году его «закрывали» на всесоюзном уровне) и одно из наиболее известных Православной России и, особенно, Москве, где Великорецкий образ побывал дважды.