Владимир Вдовиченко - Жизнь и смерть, любовь и обман, сердце и разум Лирика, элегии стр 2.

Я бы мог для тебя звёзды с неба достать.
Но к чему тебе звёзды? Зачем их срывать?
Почему мы всегда так безумно щедры,
Обещая любимым чужие миры?

Я решил лучше время сдвинуть вперёд.
Раскидал все сугробы, пробился сквозь лёд.
Среди яростной стужи февральской зимы
Разыскал небольшой я букетик весны.

Всего несколько скромных, неброских цветов
Я тебе преподнёс вместо пышных даров.
Но смотри! Они вянут  будь ласкова к ним,
Постарайся согреть их дыханьем своим.
И прошу, сбереги до прихода весны,
Из-под снега, добытые мною цветы.

 Ты вчера повернулась и тихо ушла,
Не оглядываясь, а напрасно, ей-богу.
Ты во взгляде прощальном моем не прочла
То, о чём я молчал всю дорогу.

А ведь я был готов ночевать под окном,
Твой покой от невзгод охраняя,
Чтоб спала ты спокойным и радостным сном.
Милая Алка, родная!

Чтоб приснился тебе удивительный сон,
Как по тундре бескрайней, широкой
На оленьей упряжке мы мчимся вдвоём
К огонькам деревушки далёкой.

Чтобы крупные звёзды нам слали привет,
Чтоб мороз нам пощипывал лица,
Чтоб искрился пушистый игольчатый снег
На твоих подведённых ресницах.

Нет, не смог я словами сказать
Всё, что сердце моё говорило.
Ну а ты не сумела понять
Взгляда нежного полную силу.

Да, напрасно вчера ты ушла,
Молчаливость мою проклиная.
Я ж, напрасно не ждал до утра,
Безмятежные сны охраняя.

Ты сегодня торопишь часы и минуты.
Но подумай, мой друг, для чего эти муки?
Ведь и так беспощадного времени бег
Серебристый роняет на голову снег.
Время быстро летит  не успел оглянуться,
А спина твоя вдвое сумела согнуться.
Ты ещё и не думал заказывать гроб,
Но блестит на затылке второй уже лоб.
И хоть занял ты важный, ответственный пост,
Но ведь время прошло, и свой праздничный тост
В новогоднюю ночь за семейным столом
Ты беззвучно прошамкаешь старческим ртом.

Так подумай, мой друг,  куда торопиться?

На фоне крупных летних звёзд
При ярком свете фонарей,
Как дивный снег из мира грёз,
Кружится пух, слетая с тополей.

Девчонка в лёгком сарафане
От чуда отвести не может взгляд.
Над нею плавными кругами
Струится летний снегопад.

Она стоит, как изваянье,
Сама, как чудо из чудес.
Вокруг, как в сказке, как в предании,
Пушинки вьюжит шаловливый бес.

В том танце озорных пушинок
Она исчезла как мираж.
Лишь тополь с белою вершиной
Стоял, как неподкупный страж.

Он не раскрыл своей мне тайны,
А я уж много лет подряд
Ищу девчонку в сарафане,
Что встретил в летний чудо-снегопад.

Я девушки, ещё подобной, не встречал.
В тебе так много женственности, ласки,
Что перед ними б даже бог не устоял,
Будь наяву он, а не только в сказке.

А где уж мне  простому смертному сдержаться.
В твои, однажды заглянув глаза,
Теперь от них не в силах оторваться,
Не испытав твой пылкий нрав сполна.

И если ласково за плечи обниму
В безмолвной и таинственной тиши,
И с губ, дрожащих, поцелуй сорву,
Прошу лишь об одном  не возражай, молчи.

Как много лет тебя я ждал!
Порой, в чужие, вглядываясь лица,
Я в их глазах твои искал,
В которые мне суждено влюбиться.

Я не хочу тебя терять,
Но и умолять не стану.
Ведь глупо взаперти держать
Чувств безмятежных караваны.

С тобой уходит от меня
Мечта, которая не сбылась,
И почему-то вдруг Луна
Пятном бесформенным расплылась.

И изумруд холодных звёзд
Вдруг задрожал перед глазами 
Солёный привкус глупых слёз
Почувствовал я губами.

Мне б отвернуться от тебя,
Чтоб этих слёз не было видно,
Но ты ж уходишь навсегда,
А больше мне ни перед кем не стыдно.

Я знаю, звёзд привычный хоровод
Кружиться будет неустанно.
Луна вновь форму обретёт.
Но я уже не стану

Настойчиво на этот раз
В чужие вглядываться лица 
Я никогда не встречу больше глаз,
В которые бы мог влюбиться.