Мудрость. Сила. Отвага. Печаль. И так далее.
Бабушка все сидела над тарелкой в каком-то оцепенении и смотрела в одну точку.
«Скульптура Благолепие», подумал я. Хоть и не понимал значения этого слова.
Между тем бабушка Аглая подняла голову и посмотрела вдаль.
Я многое в жизни перенесла! сообщила она в пространство. И замолчала.
Я подумал, что сейчас она скажет, что многое перенесла, но такую отвратительную яичницу, которую мы ей приготовили, перенести не может. Но я не угадал.
Многое! повторила бабушка. Я видела войну и плен. Это святые вещи. Я не могу выкидывать пищу!
И она принялась собирать вилкой все, что недавно выплюнула. Она жевала наше кулинарное произведение, и ее лицо было серым и сморщенным от отвращения. Но она доела все до крошки. А мы с Васенькой не могли оторвать от нее взгляда. Словно под гипнозом смотрели на то, как она до блеска начищает тарелку остатками бутерброда. И я подумал, что если она сейчас захочет попробовать мой чай, то я точно обмочусь еще до того, как будет сделан первый глоток.
Вот тогда-то и наступит настоящее благолепие.
На дне морскомВременами бабушка принималась издеваться то над Васенькой, то надо мной. Причины этих издевок мы не понимали, но я думаю, что она не любила мужей и жен своих детей. Вообще-то, конечно, она не любила никого. Но вот их, мою маму и Васенькиного отца, она не любила особенно. И мы расплачивались за грехи родителей.
Недели две она пытала Васеньку.
Пытка заключалась в том, что перед сном каждый вечер у них происходил один и тот же диалог.
Ну, и где же твой папочка?
Васенька молчал. Отец его ушел из семьи.
Бросил вас? Что же он такое за отец, а?
Васенька начинал выть. И сквозь вой выкрикивать:
Мой папа хороший! Мой папа хороший! Мой папа хороший!
Где же он хороший, когда он ускакал от вас?
Он не ускакал! Он хороший!
Ускакал, ускакал! Галопом по Европам!
Этот кошмар повторялся много вечеров, и сначала я плакал и пытался выть вместе с Васенькой. Мне было очень жаль брата, жаль его папу, жаль себя, который вынужден засыпать и слушать, слушать, слушать
А потом я вдруг согласился с бабушкой. И это оказалось так просто! Ну правда ведь, что это за папка такой, что бросил сына и ускакал! Галопом по Европам.
Но Васенька все продолжал выть. И я вдруг начал злиться на него. Мне захотелось встать, подойти к нему, ноющему в подушку, и сказать: «Что ты орешь? Бабушка права! Твой отец, он сволочь! Он вас бросил! Ускакал, галопом по Европам! Так давай соглашайся, и хватит выть! Надоел твой вой!»
И уже через пару недель Васенька согласился с тем, что его папа прощелыга и что он ускакал. Тут же вечерние мучения закончились, и наступил временный покой.
За себя я был спокоен. Мой отец оставался в семье и никуда не исчезал.
Но бабушка нашла и мое слабое место. Тут она использовала другую тактику. Я даже не знаю почему. Она не стала обсуждать мою маму со мной, нет. Она разговаривала про нее с соседками. Но каждый раз, не сомневаюсь, она знала, что я слышу. Слышу и ничего не могу сказать.
Мать у него, конечно, неряха. Прихожу к ним домой, а она говорит: «Аглая Петровна, обувь можете не снимать, если вам удобно». «Как же», спрашиваю. А она мне: «Ничего, я пол не мыла». Пол она не мыла, понимаете? Такая антисанитария!
Присутствие соседок не давало мне возможности завыть, как выл Васенька. Я только слушал эти слова, что иглами впивались в душу и ранили, ранили. А бабушка, казалось, ждала, когда я, мальчишка, начну ей перечить. Скоро ли восстану? Быстро ли сломаюсь?
И вдруг я открыл в себе замечательное умение. Я научился смотреть на старинную иллюстрацию в грустной книге «Ундина», которую бабушка почему-то решила открытой поставить на полку, как картину.
Морское дно. Печальная красавица с распущенными волосами сидела на камне, а вокруг нее плавали рыбы, струились водоросли, текла морская вода. И в воображении я подходил к ней и присаживался рядом. И тоже смотрел печально и отрешенно. А потом она поворачивалась ко мне и печально спрашивала:
Ну, как тебе?
Да не очень, отвечал я.
Ты из-за бабушки?
Нет, я из-за мамы.
Не верь ей. Она врет.
Я смущался. Все во мне восставало против такого разговора.
Как это врет? Бабушка врет?
Твоя мама хорошая.
Моя мама хорошая, шептал я, Васечкин папа не убегал галопом по Европам, просто они с его мамой это не сошлись характерами Так говорят. Но что же мне делать?