В общем, так, Костя решил подвести черту в разговоре, Я знаю причину, по которой ты со мной хочешь свести счеты. И, раз я виноват в том, что провернул это дело и отстранил тебя, будет справедливо не заводить нашу вражду в тупик, а разрешить ее на мирной основе. Ты мог бы спустить на меня своих овчарок и попытаться сейчас, на этом самом месте, утолить свою жажду мести. Хочешь делай так. А можешь дать мне возможность все исправить. Я верну тебе потерянное. В том числе и свободу. А там уж поступай, как хочешь. Ты вернешь доверие своего покровителя и сможешь дальше продолжать работать на него. Правда, поверь уж мне, с теми ребятками, с которыми ты там связан, рынка в руках тебе все равно не удержать. Здесь требуется другой подход
Иосиф, не ожидавший услышать подобное, невольно тряхнул головой в изумлении.
Ты хочешь сказать, что можешь это устроить? Не скажешь как?
Это только мои проблемы, отрезал Грач, Но я это сделаю. Даю слово. После этого счеты наши будут сведены и претензий ко мне не будет?
Если это так и будет, то могу тоже дать слово, кивнул Крутой.
Только не клянись словом фраера, искривил губы в усмешке Костя, Как показывает практика, оно ничего не стоит.
А я и не клянусь. Мое слово слово мужика.
Тогда дело улажено. Я все устрою.
Потом и поговорим
Потом уже не будет, жестко отчеканил Грач, После нашей беседы я изменил свои планы. Никаких предложений выдвигать более не буду. Найдутся другие, более понятливые. Ты для меня перестал представлять интерес.
Иосиф облокотился на стол и знаком показал Батону свое желание закурить. Тот с готовностью поднес ему сигарету.
Лады, пацанчик, Крутой прикурил от зажженной спички, поднесенной тем же «быком», глубоко затянулся и пустил в потолок синеватый дымный выдох, Пусть так. Почему я тебе должен верить?
Грач развел руками в стороны и широко лучезарно улыбнулся.
Можешь мне не верить, произнес он в ответ, Твоя гарантия это мое слово. Если тебя это не устраивает, то можешь науськать на меня сию же минуту всех своих хлопцев. Не гарантирую, что я сломаю всех. Тем более, если пацанчики набегут с заточками. Но уж Батона-то твоего по стенке размажу как повидло по хлебу. Хочешь проверить?
Иосиф пытливо посмотрел на него. Поджал губы, что-то прикидывая. И только затем позволил своему лицу смягчить выражение.
Проверить всегда успеется, высказался он уже гораздо более миролюбивым тоном, И я это сделаю, если твои слова окажутся фуфлом. Но сейчас даю тебе шанс. Сколько времени тебе нужно на то, чтобы сдержать слово?
Два месяца.
И только-то? недоверчиво протянул Иосиф.
Да.
Крутой помолчал, затягиваясь. Принимал решение.
Договорились, кивнул он, Срок тебе дан. Сделаешь то, что обещал, можешь не опасаться с моей стороны подлянки. Не сделаешь,сам знаешь. А пока можешь располагаться в хате на правах мужика.
Глава 4.
Пригород Тюмени. Крутой и Грач. Май 1995 года.
Заросшая деревьями улочка явно не принадлежала к разряду богатых. Разномастные неухоженные частные дома, а то и вовсе халупы, собранные, словно некий конструктор, из всякого хлама. На всем печать запустения.
Далеко еще, Яшка? нетерпеливо спросил Крутой, повернув голову в сторону своего водителя, Без малого час крутимся по этому району. И все без толку. Ты же говорил, что раньше бывал здесь?
Водитель, сухощавый мужичонка лет пятидесяти, чуть повернул к боссу физиономию, представлявшую собой минимум мышц и кожи, обтянувших кости черепа, и жутко улыбнулся. Гримаса походила больше на кадр из какого-нибудь «ужастика», чем на проявление человеческой мимики.
Найдем. Обязательно найдем, заверил он Иосифа, Я бывал здесь еще до моей последней отсидки. Лет этак десяток назад. Поэтому, уж извини, не смог сообразить сразу, где здесь расположена улица, которую тебе назвали. Еще пять минут и мы будем на месте.
Хотелось поворчать, но Крутой не стал. Не любил он лишний раз без особой надобности «гнобить» своего бессменного шофера. Яшка не был ему ни братом, ни сватом, ни даже другом, однако Иосиф берег его сообразно своим понятиям. Наверное, потому, что уважал. Некогда этот «ушатанный» субъект едва не стал «вором в законе».
Иосиф скосил глаза на Яшку. Непредвиденны дороги, которые ты перед нами выкладываешь, господи! Так и судьба человека. Бросает его из стороны в сторону, бьет, награждает соблазнами, сомнениями, а то и вовсе ломает, как соломинку. А судьба потомственного урки и вовсе непредсказуема. Уж он-то, вынужденный постоянно общаться с уголовниками, это знает наверняка. Хотя бы на примере того же Яшки. Тот и родился в лагере. Выносила его мамашка-воровка, родила за решеткой, в холодной камере, да и оставила на попечение государства. Не с руки ей, видите ли, было растить мальца, если жила она разъездным мошенничеством и воровством в дальних поездах.