Монах удивленно поднимает брови:
— Твой кошмар? Это ты — в моем сне!
Его слова меня удивляют. Я гляжу на него, не зная, что ответить, и он тоже не отрываясь смотрит на меня.
— Знаешь, — наконец говорю я, — а вдруг мы оба снимся сейчас кому-нибудь?
У инквизитора вырывается смешок. Он пытается подавить смех, но напрасно.
Я тоже осторожно смеюсь над своей шуткой.
— Возможно, ты прав. — Монах улыбается и неторопливо садится на камне близ водопада. — Возможно, все мы — только обрывки снов, которые снятся богам-драконам. Раньше мне это никогда не приходило в голову. Скажи, ты раньше видел эту летающую женщину?
С ужасом и надеждой я вижу, что монах указывает на противоположный берег. Крылатая женщина парит в воздухе, разглядывая нас обоих.
— Да... Я часто видел ее — и здесь у водопада, и в других местах, кажется... но где и когда, не помню.
— Интересно... Может, здесь нет никаких «где» и «когда»?
Внезапно монах наклоняется вперед, в его широко распахнутых глазах я вижу отчаяние.
— Пожалуйста, скажи: мы безумны?
Я осторожно делаю шаг назад.
— Судя по твоей мантии, ты — монах инквизиции Пир. Безумие — твоя специальность. Ты видишь то же, что вижу я. Если эти видения делают меня безумцем, то, возможно, мы оба...
Но монах уже отвлекся. Он медленно встает, озабоченно поворачивается на восток и глядит на город... на мой город.
Дым из труб Бенина вьется над крышами спящих домов. Он становится все гуще, пока тьма не скрывает звезды. Дым клубится, становится гуще, превращаясь в гигантского дракона, который кружит над городком. Черные крылья дракона бьют по домам моих друзей, моей семьи, по обиталищам всех, кто мне дорог. С каждым ударом крыльев гаснет еще один огонек. Еще один огонек, еще одна жизнь.
— Прекрати! — кричу я инквизитору.
— Это не я! — отвечает монах, но голос его стал другим — теперь он скрежещет, как голос демона. — В чем дело? Что происходит?
Темная стена леса внезапно озаряется блеском бесчисленных стальных глаз. Демоны с ужасными ухмылками наступают на меня. Монах будто не замечает надвигающейся опасности.
Я поворачиваюсь и бросаюсь в реку. Ледяные брызги острыми жалами колют мои босые ноги. На дальнем берегу крылатая женщина все еще манит меня к себе, веля поскорей перейти вброд, чтобы спасти город и себя самого.
Внезапно что-то жгуче-холодное хватает меня за лодыжку. Я смотрю вниз — слишком поздно! Меня жалит не холод, а ледяные руки духов воды, которые хохочут над моей глупостью. Я кричу, пытаюсь вырваться и добраться до противоположного берега, но злым духам слишком нравится со мной играть. Их все больше и больше, они хватают меня за ноги, швыряют мне в лицо брызги и пену, льют воду в глаза и в уши. Я слышу вокруг голоса:
— Пойдем играть! Пойдем играть!
Я в панике спотыкаюсь, потом поскальзываюсь на камнях и плюхаюсь прямо в холодную воду. Духи вопят от злобной радости, их ледяные когти тащат меня вниз, к водопаду. Они танцуют вокруг, и вода льется мне в уши и в нос, затуманивает глаза.
— Мы танцуем! Мы поем! Мы веселимся! Пойдем играть! Пойдем играть!
Я задыхаюсь, давлюсь. Духи воды, которых с каждым мгновением все больше, тянут меня к скалам. Течение становится быстрее, рев водопада — громче.
Внезапно кто-то хватает меня за запястье и тянет против течения. Я машинально сжимаю руку своего неожиданного спасителя, пытаясь поднять голову и вдохнуть. Стряхивая брызги с лица, я отчаянно втягиваю воздух, чувствуя, как злятся духи воды.
Это инквизитор.
— Держись, я вытащу тебя!
Монах тянет меня к себе, другой рукой пытаясь удержаться за камень на берегу.
Я лихорадочно бьюсь в грохочущей реке, нашаривая ногами опору и стараясь вырваться из хватки обезумевших водных духов.
— Давай же! — кричит монах.