Названия глав книги говорят за себя сами: «От революции к репрессиям», «Война. Победа», «Через ГУЛАГ в космос» и «Сквозь застой к перестройке». Пролог озаглавлен тоже так, что мало не покажется, «С новой фальшью» (речь здесь идет о сиквеле «Иронии судьбы» Бекмамбетова, но при желании сказанное воспринимается еще и эпиграфом ко всей книге: это уже зависит от читателя). В эпилоге Долин публикует серию интервью с Владимиром Сорокиным. Ничего случайного все логически выстроено и доказано, везде ощущается не только большая работа неизвестного редактора, как часто бывает с подобными книгами, а еще и личный труд самого Долина. Ноль сходства с изданиями некоторых других авторов, по-быстрому свалившими в одну рабочую папку все свои рецензии размером в абзац «пусть девочки разбираются!». Здесь не только девочки трудились, конечно.
Отдельно надо сказать о том, что все долинские рецензии, интервью, зарисовки из этой книги написаны не по шаблону, чем сейчас злоупотребляют многие. Рассказывая о нашумевшем «Дау», Антон делит длинный текст на маленькие главки вроде бы и связанные друг с другом, но в то же время самостоятельные: кажется, что число их может быть бесконечным, как количество подходов к «Дау» в Париже. Повествуя о блистательном «Процессе» Лозницы, имитирует стиль научного трактата. Анализ «Войны Анны» заключен в сетку школьных предметов от истории с географией до музыки, чтения и, конечно, военной подготовки. Антону Долину интересно писать о кино, но самое главное и вот это, поверьте, большая редкость! ему все еще интересно смотреть кино и наблюдать за его переменами.
Сусанна Альперина
Режиссура тишины
Писатель и журналист.
Родилась и выросла в Одессе. Живет в Москве. Окончила журфак МГУ.
Кандидат филологических наук. В свое время принимала участие в работе 20-й комнаты журнала «Юность» где получила награду «Золотое перо». С 2001 года работает в «Российской газете». Рассказы публиковались в сборниках «Трава была зеленее, или Писатели о своем детстве» «Современная русская проза» «Маша минус Вася» и др.
Продюсер и соавтор сценария документального фильма «INTO-нация большой Одессы». Программный директор Фестиваля экранизаций «Читка».
Вы будет спать снизу, а я сверху.
Я могу и сверху.
Но я предпочитаю сверху!
Ладно, как скажете, но если что без проблем.
Режиссер-лауреат, которая только что рухнула на нижнюю полку вагона поезда «Лев Толстой», следующего по маршруту Выборг Москва, утомившись от церемонии закрытия фестиваля, буквально корчится от смеха, забыв про вожделенный сон. Наш диалог ее очень забавляет. Мы сами не прочь посмеяться вместе с ней, но нас занимает серьезный вопрос. Как избавиться от храпа. Точнее, от человека храпящего. В нашем купе.
Несколько дней назад я ехала в другом купе, тоже с людьми искусства в направлении фестиваля. И все было бы хорошо, если бы одна из режиссеров не говорила слишком много. Она рассказала нам всю историю фильма, который везла на фестиваль, его предысторию начиная с рождения: от задумки и идеи. Спустя пару часов после отправления поезда мы знали о съемках картины уже так много, словно сами ездили в экспедиции и сидели на монтаже. Практически уже чувствовали себя ее соавторами. Поскольку каждый фильм как ребенок, мы уже практически вступили в роль приемных родителей. Вот только очень хотелось спать. Волевым решением я прекратила «интервью», точной снайперской командой уложив все купе. Как вскоре выяснилось, это было большой ошибкой с моей стороны. Когда режиссер не говорила, она храпела. Лучше было уснуть под ее воспоминания.
Давно я не ездила ночными поездами. С появлением скоростных «Сапсанов», «Ласточек», «Стрижей» жизнь стала проще. Мы забыли о том, что такое храпящий попутчик. За мою забывчивость теперь расплачивалась не я одна.
Режиссер храпела, как боевой конь. Все покашливания, похмыкивания, поцокивания языками были напрасны. Провалиться в сон удалось всего на час. Извертевшись за ночь, уже в 4 часа утра я выползла «на красную дорожку»: в проходе вагона, как положено, был ковер красного цвета. Из соседнего мужского купе появился мой друг с ним тоже ехал человек храпящий. Остаток пути мы стояли, зевая и насильно встречая рассвет. И, чтобы не уснуть стоя, показывали друг другу красные нити хвостов самолетов, пролетающих над нашим поездом.