Она сидела, оглушённая. Позвала помощницу:
Марина, я еду в отпуск. Не знаю, на сколько. Чтобы порядок был! Новеньких не бери без меня, возьмёшь, Бог знает что. С заказчиками будь вежлива, но не фамильярничай. Да что это я, ещё пять дней до отъезда.
Ключи от бунгало ему дал дежурный на въезде.
Вещи привезёшь, оставишь в прихожей. И коробки мои захвати, говорил он, подсаживая Луизу в кабинку скутера.
Хорошо, дядя Сом, всё сделаю.
Открыл дверь. Взял её на руки. Она думала, перенесёт через порог, а понёс прямо в спальню.
Она была великолепна. Именно такая женщина ему нужна. Он ей приносил кофе в постель. Он спрашивал её на пляже:
Какой тебе сок принести, Лу?
Возил её в город в самый лучший и дорогой ресторан.
Ему нравилось танцевать с ней. Платье было тонким, струящимся, никакого белья под гладкой тканью. И танец был прелюдией ночи, её дразнящим обещанием.
Лу, тебя сделали по моим лекалам.
А тебя по моим.
Ему было всё равно, правду она говорит, или отвечает любезностью на любезность. Главное, она его женщина, и он её не упустит.
Думает, в Москве станет для него снова Луизой Александровной, это просто её каприз? Нетушки!
Понимаешь, Лу, теперь ты навсегда моя женщина. И если я увижу, что кто-то целует твою руку выше запястья, ему не ходить по земле.
А если ты мне надоешь?
Теоретически, надоесть можешь только ты. Но будем надеяться, Лу, ты сделаешь всё, чтобы этого не случилось.
Ну, а если я не успею отнять руку, что ты сделаешь со мной?
С тобой я буду делать то же, что и сейчас, каждую ночь, утром и вечером, и днём, если будет время. У тебя есть номера с внутренней дверью?
Когда я построю тебе новый корпус, там будут два смежных номера. В одном, как здесь, узкая кровать, которая никогда не будет разбираться, а во втором широкая, в полкомнаты, чтобы можно было и вдоль и поперёк.
Ты хулиган!
Хуже, я бандит. Помни это на всякий случай.
Ты, правда, построишь мне новый корпус?
Правда. Территорию приведу в порядок. Дорожки, скамейки, газоны, цветы, фонтан Покупать мебель, бельё, сможешь оптом и дёшево. Я буду помогать во всём, ты же моя женщина! Новеньких сначала мне показывай.
Станешь проверять их в постели?
Что ты, после тебя я бы любую женщину забраковал.
Ах ты, подлиза!
И знаешь, я присмотрелся за месяц, очень у тебя всё чопорно. Должна быть игра. Вот у тебя в альбоме девочки под номерами. И порт-фолио под этим номером. Надень на них, живых, педжики с номерами, трёх цветов, как у тебя по полкам.
Плакаты по коридорам «Всё включено!». И каждый может не в альбоме, живую посмотреть, как двигается, разговаривает, смеётся.
Раз и заказал, хоть на рецепшене, хоть в меню за завтраком, обедом или ужином. Разумеется, в закрытом корпусе.
У тебя в танцзале одни благородные девицы. Это хорошо, но неправильно. В том корпусе, что я построю, он и будет закрытым, в подвальном помещении на одной половине бассейн, а вторая танцзал, со звукоизоляцией.
И опять лозунги везде, скажем «Вторую и четвёртую субботы оргия. Всё включено!» Музыка соответствующая, девчонки не раздетые, разумеется, блузоны немыслимые, а ножки на виду. Пусть твои мальчики берут номер на ночь, а любые девочки, хоть три в ночь, хоть пять. Опять же, номера на табло, и за дверь. Как тебе?
Фантазия! Но в этом что-то есть. Сначала построй корпус.
А девочек доставит Бак, сначала к тебе каждую партию. Я только отбракую по глазам.
Как это?
Увидишь. Проектировать корпус и строить будут турки, делают быстро и хорошо. Всё по высшему классу.
А моего согласия даже для виду не спрашиваешь?
Твоё согласие, вот оно! Обнял её так, что она задохнулась.
Через два года, осенью, корпус уже стоял, шла внутренняя отделка. Сом партию за партией привозил мебель в разобранном виде, и столяры тут же собирали её в отделанных номерах.
И постельное бельё, и гардины, и шторы всё шло из-за границ, в основном из Турции и Египта, с молчаливого согласия таможни. Кровати были широченные, как в заграничных отелях. Луиза опомниться не могла.
Она была его женщиной. Когда бы ни заехал за ней в обед, среди рабочего дня, за час до конца работы, она звала помощницу и молча шла за ним к машине. Не спрашивала, куда он её везёт, в ресторан или к себе домой. Если не виделись два-три дня, звонил:
Ты в городе? Я заеду.
Или, если она была в пансионате: