Потом уже, я стал помогать Коле и Васе делать уроки, как раньше мне они заодно повторяя пройденный материал.
Даша уехала поступать в МГУ. С ее «Золотой медалью», она должна была поступить.
Глава 2
А дальше, моя жизнь пошла кувырком.
Когда мне исполнилось пятнадцать лет умер дед Кузьма.
Лег вечером спать, а утром не проснулся.
Бабушка Нина, сразу после похорон, взяв меня с собой, поехала в Листвянку, где написала на меня дарственную на все имущество, тогда же, я получил свой первый паспорт со штампом прописки в деревне Соболево. После возвращения, бабушка стала постепенно угасать. Да и как, не угасать, когда прожили они с дедом душа в душу около восьмидесяти лет.
Она все еще ходила за травками и корешками недалеко от деревни, но было видно, что делает она все автоматически по привычке ничего ее уже не радовало. Однажды утром она, как и дед Кузьма утром не проснулась.
Ей, как и деду было 96 лет.
Я остался один. Других родственников, которых я бы знал у меня нет.
Друзья все разъехались, кто куда. Даша в Москве, Васька в Листвянке, готовиться к ЕГЭ у родителей, а Коля в больничке с аппендицитом.
А я, не знал куда себя деть ничего меня не радовало. Казалось жизнь моя закончилась, хотя мне всего пятнадцать.
Но тут, приехал участковый, чтобы зафиксировать смерть бабушки.
Узнав, что я не учусь в школе, что мне всего пятнадцать лет и у меня нет опекуна, записал все в блокнот и после похорон, уехал в Листвянку.
Бабушку помогли похоронить соседи. Кто-то из них предупредил, что меня должны забрать в школу-интернат до совершеннолетия.
Я, чувствуя, что меня ждут большие перемены, спрятал в дедушкин тайник все ружья, боеприпасы и охотничьи принадлежности, а также все документы и деньги, которые накопили дедушка с бабушкой, а это около миллиона рублей. Затем договорился с тетей Зиной, что она присмотрит за домом. Тетя Зина согласилась всплакнув, обнимая меня.
Через неделю, с участковым приехали какие-то люди и долго опрашивали меня, составляя какие-то документы.
Затем, посадив меня в милицейский уазик, повезли в Листвянку.
Там, мы еще ездили по какимто организациям, где тоже оформляли документы.
И только потом, я узнал, что меня оформили в школу-интернат.
Ладно, хоть успел спрятать дедушкины ружья и попросил присмотреть за домом Колину бабушку тетю Зину.
Все происходило со мной, как во сне, я еще не отошёл от похорон, от мысли, что я один на этом свете, а тут раз и меня везут, как преступника на милицейском уазике в интернат.
Интернат, находился тут же в Листвянке, вернее в пяти километрах от нее, в сосновом бору.
Там стояло двухэтажное кирпичное здание с небольшим парком, аллеей и хозяйственными постройками.
Был еще спортгородок, с турником, брусьями и футбольным полем.
Территория интерната, была огорожена высоким 2,5-метровым забором из профлиста.
Перед центральным входом была разбита большая клумба, а в ее центре, неработающий фонтан.
Участковый отвел меня к директору интерната полноватой женщине с ярко накрашенными губами.
Возраст у нее был за пятьдесят с лишним. Участковый передал все собранные на меня документы, еще мой паспорт со свидетельством о рождении.
Вот Вань, знакомься это директор интерната Вера Петровна, а это Вера Петровна Иван Ветров. Он недавно стал сиротой. сказал участковый. Его учила на дому, его бабушка бывшая наша Листвянская учительница начальных классов.
В общем, я поехал на службу, а ты Вань, веди себя хорошо и не расстраивай воспитателей и директора. сказал участковый и укатил на своем уазике обратно.
В интернате было около ста детей разного возраста, от детсадовского до выпускного 17+.
Две воспитательницы с нянечками для детсадовского возраста и десяток учителей по различным предметам школьной программы.
Была в интернате своя столовая, для которой готовили два повара с четырьмя помощниками посменно.
А еще, из руководства был завуч Анатолий Иванович он же учитель физики и физкультуры.
Среди учителей было пять воспитателей, за которыми были закреплены группы, в которых дети распределены по возрасту.
Моим воспитателем стала тридцатилетняя учительница химии Ирина Васильевна, стройная с темными волосами и карими глазами.
Группа была под номером пять. Она была самой старшей.
В группе было двадцать два человека от четырнадцати до семнадцати лет со мной десять парней и двенадцать девушек.