Совсем забыла про него, пробормотала я, тащи чай, кофе, все такое, бегу!
Беседа с мужчиной длилась около часа. Договорившись с блогером о рекламе, я проводила мужчину и поспешила на улицу. Хорошо, что мы с Леоновым условились встретиться в кафе, которое находится неподалеку.
Никаких посетителей, кроме худощавого мужчины, в зале не оказалось. Незнакомец увидел меня и поднялся. Я подошла к столику и вместо того, чтобы поздороваться, удивилась.
Вы слегка похожи на Федора, который сегодня приходил в «Бак», но не он.
Я сразу понял, кто к тебе приходил, поморщился Леонов.
Я села в кресло.
Кто?
Семейное проклятие, ответил детектив, он
Что желаете? спросил официант, появляясь перед нами.
Чай и булочки, заказала я.
Сегодня они с курагой, уточнил кельнер.
Отлично, обрадовалась я.
Мясную солянку, распорядился Леонов, если порция, как в «Чаемании», тогда еще второе закажу.
У нас любят гостей, промурлыкал юноша в фартуке, здесь кусок торта это кусок торта, а не десять граммов бисквита, супчик подаем в глубокой тарелке, а не две чайные ложки на блюдечке, как в упомянутой вами сетевой харчевне.
Когда официант ушел, я обратилась к Федору:
Вы знаете того, кто приходил в «Бак»!
Глагол «знать» неверен, возразил Леонов, данный субъект прекрасный актер, прикинется кем угодно. Профессиональный мошенник, врун, знать его невозможно, он всегда какую-то роль исполняет. И, увы, субъект мой брат. Единокровный. Сын моего отца от первого брака. Обычная в общем-то история. Ранняя студенческая свадьба, невеста беременна, после рождения мальчика юная мать его скинула на руки свекрови. Моя бабушка, Юлия Сигизмундовна, с малышом до года занималась, полюбила его. Жанна, невестка, к сыну не подходила, потом сделала предложение: «Покупаете мне кооперативную двушку, даю развод Ивэну и более меня никогда не увидите. Никаких претензий не предъявлю, алиментов на мальчика не потребую».
Юлия испугалась.
И Ярика заберешь?
Оставлю Ярослава вам, ответила Жанна. На фига он мне?
Дед и бабушка, люди со средствами, выполнили желание невестки, и та исчезла. А Ивэн через некоторое время женился на Лене, родился я. Ярослав через два года в школу пошел. Учиться он вообще не хотел, каждый день утром скандал: «На уроки не пойду». А потом истерика: «Домашнее задание не стану выполнять». С ранних лет пацан воровать начал, врал художественно, имел два дневника, расписывался за родителей под двойками, дружил с отребьем. Классе в седьмом школу бросил, неделями дома не ночевал. Отец его по подвалам искал. Пил, курил, ругался, в четырнадцать подцепил триппер.
Полный набор, пробормотала я.
Дед инфаркт заработал, не утих Федор, бабуся и отец на грани нервного срыва, моя мама конкретно потребовала: «Уберите чудовище из дома». И тут появилась Жанна с требованием: «Хочу забрать своего сыночка! Вы мне должны алименты за много лет».
Леонов посмотрел на тарелку, которую перед ним поставил официант, и взял ложку.
Хоть кто-то в Москве подает суп в нормальной по размеру посуде, а не в поилке для канарейки. Не знаю, на что рассчитывала баба, вероятно, ждала, что все Леоновы падут на колени, начнут умолять оставить им подростка, вручат горе-маменьке чемодан денег, лишь бы та ушла одна. Но бабушка и папа даже не выглянули в прихожую. С бывшей невесткой общался дедушка, между прочим, генерал. Вацлав Михайлович крикнул:
Ярослав, к тебе пришли.
Школьник весьма удачно оказался дома, он появился в холле и ласково осведомился:
Чего надо?
Дедушка наш, хоть и не юн, инфаркт перенес, но крепок. Он схватил внука за шкирку, вытолкнул его на лестницу, потом отправил туда же мамашу исчадия со словами:
Через пять минут шмотки получите!
Потом лично запихнул в дорожные сумки одежду, учебники Ярослава, выбросил багаж к лифту, захлопнул створку, запер все замки, навесил цепочку и сказал:
Конец веселой сказке!
Через месяц Жанна потребовала от Ивэна отказаться от отцовства. Ее новый муж пожелал усыновить подростка. Нужную бумагу ей вручили почти мгновенно.
И все выдохнули.
Федор отодвинул пустую тарелку.
Думаешь, на этом завершилось?
Глава 8
Полагаю, нет, ответила я.
Федор взял меню.
И правильно. Через год к нам приехал мужчина, Егор Злаков, и с порога заорал: