Сидевший за широким столом полковник Хмелецкий вздохнул с такой тяжестью, будто до последнего надеялся, что я никогда не войду в эту дверь.
Присаживайтесь, сказал он по привычке, указав на стул. Сориентировался и добавил. Ну или как вам там удобно.
Для кенгуру человеческая мебель не подходит. Я предпочитаю сидеть на специально разработанной кресло-подушке. В кабинете начальника полиции такой, конечно, не оказалось. Благо у меня есть хвост, на который можно опереться как на табурет.
Хмелецкому было чуть за пятьдесят самый расцвет для мужчины его статуса. Гладкая лысина, большие круглые глаза, ярко очерченные скулы и ямка на подбородке. Он обладал репутацией жесткого, но справедливого человека, не боялся говорить, что думает. Благодаря принципиальности, дисциплине, системному подходу к расследованию уголовных дел, он занимает эту должность уже больше десяти лет.
На столе лежало мое заявление, отправленное месяц назад. Обычно заявления на прием в полицию рассматриваются быстрее кадров всегда не хватает, многие выпускники Академии уже заступили на работу, мне же пришлось ждать до конца установленного законом срока.
Несколько минут я молча смотрела, как он с заинтересованным видом изучал мой диплом и рекомендательные письма преподавателей. Будто делал это в первый раз.
Ваши успехи в учебе впечатляют, Хмелецкий проговорил каждое слово медленно, будто у него онемел рот. Признаюсь, я еще никогда не видел столь безупречных результатов.
Спасибо.
Он отложил папку и взял мое заявление, прочитал.
Итак, вы просите принять вас на должность сыщика Первого отдела
Да, зачем-то сказала я.
Он посмотрел на меня исподлобья.
Почему именно Первый отдел?
Там расследуются тяжкие и особо тяжкие преступления. Эта область криминалистики больше всего меня интересует.
И на эту должность самый большой конкурс в полиции. Знаете почему?
Она самая престижная.
Сыщик полиции Первого отдела это своего рода электрокомбайн с множеством насадок. Он должен уметь и сок выжать и мясо нарубить, а если потребуется и суп сварить. Я понятно излагаю?
Сыщик Первого отдела должен разбираться во всех аспектах ведения уголовного производства: уметь находить улики, понимать все тонкости судебных экспертиз, вести допросы, участвовать в задержаниях подозреваемых.
Хмелецкий разжал руку заявление покатилось по воздуху, словно по невидимой горке, приземлилась на край стола. А я ощутила, будто меня столкнули с обрыва.
Я рад, что вы знакомы с теорией. И, надеюсь, как и я понимаете, что эта работа не для вас.
Прошу прощения, товарищ полковник, я вас не понимаю.
Понимаете. Вы нарочно устроили эту провокацию, чтобы шум поднять. Чтобы над моей головой завилось воронье с криками, что очередную говорящую зверюшку притесняют. он ткнул пальцем в заявление. Хотите славы, как та коала? Вы пришли не по адресу!
Я не хочу славы
Полиция не место для перформансов! Наша работа это грязь, кровь и подонки, плюющие на закон. И эту работу мы выполняем с честью каждый день, чтобы все жители города с хвостами и без чувствовали себя в безопасности! Не лезьте к нам со своей повесточкой.
Подобное я слышала многократно и вроде должна привыкнуть, но каждый раз от обиды сердце щемило в груди. Я сделала глубокий вдох.
Боюсь, вы меня не так поняли. Я не связана ни с какими правозащитниками, я пришла сюда работать сыщиком. Я готова к грязи и крови, и к подонкам, как вы сказали. Я ко всему готова.
Хмелецкий оценивающе разглядывал меня. У кенгуру нет человеческой мимики морда у меня не краснеет, так что определить на вид вру я или нет, невозможно. Речевой имплант не способен передавать все оттенки эмоций, что вкладывает сознание.
Я могу предложить должность старшего аналитика, после долгой паузы сказал он. Будете работать в коллективе с другими альтервидами. Там вам будет комфортно во всех отношениях.
Я покачала головой.
Я хочу в Первый отдел. Моя квалификация позволяет это.
Уверяю, это очень выгодное предложение, настаивал он. Ни один выпускник Академии без опыта работы еще не получал такого шанса.
Я не хочу быть аналитиком. Я хочу быть сыщиком.
Вы не можете им быть!
Почему?
Потому что вы кенгуру!
Он указал на меня рукой, будто я сама не осознавала, в чьей шкуре живу.