«Можно мне чашу без дна»
Можно мне чашу без дна,
Полную чистой воды?
Это совсем не моя вина,
Что здесь не цветут сады,
Что на деревьях сухих
В ветках запутался стих.
Ведь про такие сады нельзя
Вычитать что-то из книг.
Можно мне чашу без дна,
Полную звездных лучей?
Я не могу засыпать одна,
Слушая звон мечей,
Слушая тяжкий стон,
Слушая враний крик.
Ведь про такие бои нельзя
Вычитать что-то из книг.
Можно мне чашу без дна,
Полную веры в любовь?
Я на кровати лежу без сна,
Путая кружево слов.
Хочется вспыхнуть огнем
Хоть на один только миг.
Жаль, о таких вещах нельзя
Вычитать что-то из книг.
«Именем моим не назовут ветра »
Именем моим не назовут ветра
Я тебе сейчас завидую, сестра.
Солнце обо мне легенду не споет,
Буря от меня вестей не принесет.
Я не стану ни шаманом, ни вождем,
Не прольюсь на землю снегом и дождем.
Птицы в честь меня рябины не склюют.
Именем моим лишь камень назовут.
Я не стану сказкой для своих детей
И не сберегу ни перьев, ни костей.
Даже само эхо доброе в горах
Замолчит, почуяв холод на губах.
Зимней ночью вьюжной я спрошу, скорбя:
Есть ли еще место в сердце у тебя?
Спрячь туда мой запах и черты лица,
Чтобы мне собой остаться до конца.
«Все мы станем опавшими листьями»
Все мы станем опавшими листьями,
Слишком поздно получим амнистию,
И прольемся дождями весенними,
И травой по обочинам вырастем.
Все мы станем сгоревшими звездами,
Виноградными теплыми гроздьями,
По крупице по миру рассеемся,
Расцветем полудикими розами.
Все мы станем слезами счастливыми,
Островами, морями, заливами,
И в руках золотыми ракушками,
И в садах переспевшими сливами.
Все мы станем звучащими струнами
И ночами хмельными и лунными,
Все мы станем воскресшими душами.
Все мы станем живыми и юными.
«Солнце падает в воды неспешно, лениво»
Солнце падает в воды неспешно, лениво,
И закат наливается соком, как слива.
Это самое лучшее время для песни,
Только жаль, что с небес не спускают нам лестниц.
Я по лестнице этой бы в гущу заката,
Где встречается жар и ночная прохлада.
Я по лестнице этой бы к ангелам в гости,
Где от облака к облаку радуги мостик.
Не расскажут нам те, кто оттуда вернулись:
Как там дело с мощением ангельских улиц?
Сколько звезд умещается в верхнем оконце?
Чем счищают пылинки с усталого солнца?
Столько разных вопросов, но где же ответы?
Как же жаль: никого не расспросишь об этом.
Солнце падает в море с улыбкой беспечной.
И смеется душа. И молчит бесконечность.
«Так нечестно: всегда я любила сильней»
Так нечестно: всегда я любила сильней.
Оттого ли, что сердце горячее слишком?
Оттого ль, что не тех выбирала людей?
Оттого ль, что хотела терзаться как в книжках?
Я не знаю. Но это, конечно же, так:
Я всегда отдавала себя без остатка
За улыбку, за взгляд да за сущий пустяк!
А потом а потом приходилось несладко.
Научиться бы жить и любить без затей
Откровенно, открыто, надежно и прямо.
Так нечестно: всегда я любила сильней
И цеплялась за это несчастье упрямо.
А теперь вот наелась полыни сполна,
Отвечаю на все восклицанья усмешкой:
Мне не нужен никто. Да и я не нужна.
И в душе моей снег, а в стихах моих нежность.
«У меня тебя нет. И не будет, пожалуй»
У меня тебя нет. И не будет, пожалуй.
Тоже мне, основанье для слез или жалоб!
Я свободная птица и гордая птица
Как известно, она ничего не боится.
Мне тебя не оплакать в холодную зиму.
Я тяну свои дни так, как тянут резину.
Мне тебя не обнять золотою весною.
Я живу без тебя. И враждую с собою.
У меня тебя нет. И не будет, быть может.
Меня что-то внутри изъедает и гложет.
Я смотрю из окна на случайных прохожих
И гадаю: похожи? Совсем не похожи!
Вообще, как ты это устроил со мною?
Мне мерещится: ты у меня за спиною,
За фонарным столбом, на подножке трамвая
Мне тебя, черт возьми, каждый день не хватает!
Все родные смеются: бульварная драма!
Я везде тебя вижу: на старой рекламе,
На изнанке зеркал, на пластинке с иглою.
Черт возьми, без тебя я хоть что-нибудь стою?!
Что мне делать! Пройдет, обойдусь, переплачу.
Осознаю: я тоже хоть что-то, да значу.
А однажды проснусь, и окажется рада:
«У меня тебя нет.
Ну и ладно!
Не надо»